Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших [вcтавлен проп. отр.]

— Вот если бы у него была профессия, тогда другое дело. Орден очень нуждается во вкладах специалистов. Очень многие прячутся в тени, когда должны стараться внести как можно больший вклад. Долг тех, кто обладает возможностями…

И тут Никки осенило.

— Но у него есть профессия! — выпалила она.

— И какая же? — спросил Защитник, недовольный тем, что его перебили.

Никки шагнула вперед.

— Он — величайший…

— Величие — заблуждение грешников. Все люди одинаковы. Все люди скверны по натуре. Все люди должны преодолевать свою низменную сущность, бескорыстно посвящая свою жизнь помощи другим. Только бескорыстные деяния позволят человеку получить вознаграждение в мире ином.

Кулаки господина Касселлы сжались. Он подался вперед. Если он сейчас начнет спорить, то дело станет непоправимым. Никки довольно чувствительно пнула кузнеца ногой, надеясь таким образом заткнуть его и дать высказаться ей, пока не поздно. Сделав шаг назад, Никки склонила голову, вынуждая таким образом кузнеца отступить.

— Вы очень мудры, Защитник Мускин. Все мы получили от вас ценный урок. Пожалуйста, простите несчастной жене ее глупые речи. Я — простая женщина и растерялась в присутствии столь мудрого представителя Братства Ордена.

Изумленный Защитник промолчал. Никки играла этими словами не одну сотню лет и отлично знала им цену. Она причислила этого человека, всего лишь мелкого чиновника, к сливкам Ордена — самому Братству, — чего ему не достичь никогда. Такие люди спят и видят стать членами Братства. И для этого человека то, что его посчитали обладателем столь высокого статуса, — все равно что быть действительно его обладателем. Для таких людей видимость — это все. Только видимость имеет значение, а не настоящие достижения.

— Так какая же у него профессия?

Никки снова склонила голову.

— Ричард Сайфер — ничем не примечательный скульптор, Защитник Мускин.

Оба стоящих рядом с ней мужчины недоверчиво вытаращились на нее.

— Скульптор? — переспросил Защитник, явно размышляя над услышанным.

— Безликий мастеровой, и его единственное желание в жизни — в один прекрасный день иметь возможность изобразить в камне низменность человечества, чтобы таким образом помочь другим понять необходимость жертвовать собой ради других и Ордена, и таким образом он надеется заслужить награды в мире ином.

Кузнец быстро пришел в себя и добавил:

— Как вам, возможно, известно, многие скульпторы, работавшие в Убежище, оказались изменниками — хвала Создателю, их вовремя раскусили, — так что скульпторам есть много работы, которую нужно сделать во славу Ордена. Брат Нарев может вам это подтвердить, Защитник Мускин.

Темные глазки Защитника Мускина перебегали с одного на другого.

— Сколько у вас денег?

— Двадцать две золотые марки, — ответила Никки. Подтянув регистрационную книгу, Защитник обмакнул перо в чернильницу и занес в реестр размер штрафа. Затем написал приказ на листке бумаги и протянул кузнецу.

— Отнесите это в доки, вниз по улице, — указал он. — Я отпущу заключенного после того, как вы принесете мне на этой бумаге печать рабочей ячейки, в подтверждение, что штраф выплачен тем людям, кто заслуживает их больше всего, — тем, кто нуждается. Ричард Сайфер должен быть лишен всех своих средств, нажитых неправедным путем.

Ричард заслуживает их куда больше, ядовито подумала Никки. Он их заработал, а не другие. Никки подумала обо всех тех ночах, которыми он работал без сна, голодный. Она вспомнила, как он морщился, ложась спать, потому что у него болела спина. Ричард заработал эти деньги, теперь она это знала. А те, кто их получит, не сделали ровным счетом ничего, разве что желают их получить и заявляют, что имеют на это право.

— Да, Защитник Мускин, — поклонилась Никки. — Благодарю вас за мудрое и справедливое решение.

Господин Касселла тихонечко вздохнул. Никки доверительно наклонилась к Защитнику.

— Мы доставим ваше справедливое постановление немедленно, — почтительно улыбнулась она. — Поскольку вы так справедливо обошлись с нами в данном вопросе, могу ли я попросить еще об одном одолжении? — Поскольку с его подачи Орден загреб баснословную сумму, что зачтется ему в плюс, Никки не сомневалась, что чиновник настроен вполне благостно. — Вообще-то это скорее чисто женское любопытство.

Тот испустил утомленный вздох.

— Ну, что еще?

Никки наклонилась настолько низко, что почувствовала исходящий от чиновника кислый запах пота.

— Имя того, кто сообщил о моем муже. Того, кто справедливо передал Ричарда Сайфера правосудию.

Никки знала, что Мускин думает, будто людей охотней принимают в Братство, если они помогают собирать крупные суммы в пользу нуждающихся. И ее вопрос — для него сущая мелочь, поскольку голова его занята приятными мыслями.

Придвинув кипу каких то бумаг, Мускин принялся их просматривать.