Шестой Талисман

— Ну, ладно, ладно, не хнычь. Терпеть не могу сырость. Садись на мою повозку, старая Марта домчит нас до города.

— Ой, спасибо, дядечка! Спасибо огромное, — радостно сказала Алекс и, не дожидаясь ещё одного приглашения, села на повозку.

— Но! — дед дёрнул поводья, и старая Марта тронулась с места.

— Видать, ты давно плутаешь, вид у тебя уставший и, наверное, есть хочешь, — продолжил разговор старик. — На вот, поешь.

Он достал из котомки ломоть хлеба и бутыль с молоком. Алекс поблагодарила его и с жадностью накинулась на еду. Ещё бы, ведь она столько времени не ела. Хозяин старой Марты внешне смахивал на домового: огромная, лопатообразная косматая борода, всклокоченные седые волосы, но при этом завитые в мелкий баран, мохнатые брови, сросшиеся у переносицы и рыхлый, похожий на картошку нос. Но, не смотря на такую внешность, взгляд у деда всё равно оставался озорной и лучистый.

— Как звать-величать тебя, дочка? — поинтересовался дед, когда девушка вернула ему флягу.

— Алекс, в честь папиного дяди.

— А меня Еремей Ипатьевич зовут, но все кличут Ершом, — усмехнулся дед и подмигнул.

— Почему Ершом? — удивлённо спросила девушка.

— Характер у меня такой — ершистый. А твой отец, видимо, шибко брата любил, раз дочку мужским именем назвал. У тебя братьев-то нет?

Ком встал в горле у Алекс. Что ответить деду? Сказать правду о сожженном селе нельзя, Ёрш-то ведь думает, что она догоняет родительскую повозку. К тому же Алекс сама не хотела произносить вслух горькую правду. Раз страшное слово не сказано вслух, значит, есть надежда, что родные сумели спастись.

— В тот день, когда дядя погиб, на свет родилась я, потому и имя досталось мне.

— А, вон оно что, — кивнул Еремей. — Его убили?

— Нет…

Тысячу раз она слышала эту историю от отца, но никогда не рассказывала сама.

— Возле нашего села протекает река. Берега у неё пологие, но лишь в одном месте крутой обрыв. Мальчишки выгуливали коней, а потом, оседлав их, погнали к реке на водопой. Безопасную дорогу у нас каждый знает, но почему именно в тот день мальцы погнали их через Крутогор, никто так и не понял.

Незаметно для себя, Алекс слово в слово повторяла рассказ отца. Еремей слушал молча, лишь изредка подёргивая вожжами. Старая кляча неспешно передвигала ногами, словно прислушиваясь к словам девушки.

— У Крутогора того в аккурат самый лес заканчивается. Вот и не верь после этого в судьбу — но вывалился из лесу медведь — голодный по весне, злющий. А мальцы на конях ему навстречу. Медведь на них, кони в испуг и понесли. Алекс, дядя мой, у самого обрыва стоял, на реку смотрел, обдумывал, как лес сплавлять. Кони на него летели, а на спинах у коней тех — пацанята, один младше другого. Глазища у всех выпученные, орут, коней остановить не могут. Если бы не дядя, не выжить тем пацанам. Кинулся он навстречу обезумевшим скакунам, отвернул их от обрыва. Да только сам увернуться не смог: один из коней зацепил его, уронил на землю, а скачущий следом ударил копытом по голове, да так, что насмерть. У дяди моего своей семьи не было, наследников не осталось. Вот меня родители в честь него и назвали.

— Да, история… — вздохнул Ёрш. — Храбрым человеком был твой дядя. Носи его имя достойно.

— Знаю, — печально улыбнулась девушка. — Я стараюсь походить на дядю.

Всю оставшуюся часть дороги до города они болтали о том, о сём. Алекс вспоминала разные эпизоды из своей прежней жизни. И она так увлеклась своими рассказами, что почти забыла о том, что нет больше её села, нет вредной бабки с соседнего двора, нет глупой кошки, нет всего того, к чему она так привыкла, что было дорого её сердцу. Ближе к вечеру они наконец-то доехали до городских ворот.

— Ну, вот, дочка, мы и приехали, — сказал дед. — Будь здорова. Иди, ищи своих. Они, наверное, здорово переволновались.

Спрыгнув с повозки, Алекс поблагодарила Еремея Ипатьевича за его доброту и прошла через городские ворота. Стражники оказались людьми порядочными и не стали брать с неё плату за вход. Только лишь проводили её внимательным взглядом, да вернулись к своим обязанностям.

«Вот я и в городе, — размышляла девушка. — Только вот в каком? И что теперь мне делать?»

Узкие, петляющие улочки, словно ручьи, разбегались в разные стороны. Мощенные серыми булыжниками, они походили на спины диковинных змей, которые то будто вздымались, то опускались вниз. Иногда улочки стекались к какой-нибудь площади, а потом вновь разлетались в стороны. Идя по ним, Алекс озиралась по сторонам, и пыталась понять, как ей поступить дальше. Она впервые оказалась одна, без кого-либо из старших, в совершенно незнакомом городе. Денег нет, из одежды — лёгкое платьице, и то порванное местами и запачканное. Редкие прохожие оборачивались ей в след, сочувственно качали головами, но никто не предлагал помощь. Вечерело. Поднялся лёгкий ветерок, и стало холодно. Обхватив себя руками, девушка шла, сама не зная куда.