Шестой уровень

– Метр девяносто семь, – вспомнил точную цифру Козлов.

– Именно! Ни в одном японском магазине на него одежку не сыщешь. А видели мы его – тогда это еще точно был он, – в цивильном костюме. Значит, где-то этот костюмчик ему купили. А теперь загадка совсем простая – где?

Турецкий таки не удержался, в нем снова заговорил «левелский» инструктор. Разжевать и в рот положить – неинтересно, а пусть сами дойдут, своим умом.

– Ну ты даешь! – развел руками Кирюха. – Это, по-твоему, простая загадка?

– Проще не бывает.

Козлов так наморщил лоб, что тот собрался в мелкую гармошку.

Веня чесал затылок. Кирюха обкусывал пальцы.

– Ладно, – сказал Турецкий, – не буду вас мучить, но впредь, ребята, будьте внимательнее…

– Все! Я вспомнил! – радостно перебил Веня. – Вешалки! В шкафу висели пустые вешалки! А на них название магазина!

– Какое? – обрадовался Александр. – Молодец, Вениамин!

– Что-то итальянское, кажется…

– Нина, что ли, – тоже начал вспоминать Кирюха. – Не… Нани… Точно, «Нани Бон»! Во, блин!

– Ну, шерлоки! Все, беру вас в свою команду! – радостно залился Александр. – Отгадали-таки!

– А что нам это дает?

– А то, что в этом магазине одежду для капитана купят еще не раз! Во всяком случае, очень хочется, чтобы…

Он не договорил;

Мягко щелкнул замок, и в кутузку вошли несколько человек. Два полицейских и трое в штатском. Эти в штатском больше всего раздражали.

– Вы русские граждане? – спросил на родном языке ребят очкастый японец.

– Да, мы русские, – нехотя ответил Турецкий. Все, передышка кончилась, началась нервотрепка.

– Ваши фамилии?

Ребята по очереди назвались.

– Вы знали, что машина находится в розыске? – спросил переводчик, выслушав предварительно вопросы полицейского чина.

– Нет! – первый закричал Козлов. – Мы не знали!

Ребята скромно промолчали.

– Мы очень хотим вам верить и надеемся, что это первый и последний серьезный ваш проступок.

Турецкому разговор переставал нравиться все больше и больше. Что-то слишком уж мягко стелят.

– За вас был внесен залог, – сказал переводчик. – Кроме того, возмещен ущерб, нанесенный пострадавшей стороне. Кроме того, мэр нашего города очень хлопотал, чтобы вас освободили…

Это ребята уже слушали как во сне.

– Поэтому вас отпускают на свободу.

Вот теперь Александр окончательно понял, что дело плохо. Они сейчас перейдут в цепкие лапы японской контрразведки. Полиция просто умывает руки.

Решетчатую дверь камеры раскрыли и ребят по одному вывели из каталажки. Здесь им выдали изъятые при аресте вещи и деньги, проводили до двери и даже распахнули ее перед ними.

– Может быть, я сошел с ума? – тихо спросил Турецкий.

– Значит, это массовое помешательство, – пожал плечами Веня.

– Почему вас выпустили? – все еще не верил своему счастью Кирюха. – Они что, так любят русских?

– Не, они просто узнали, что мы хорошие в самом деле,– сказал Веня без улыбки, и в тот же момент кто-то не видимый ребятами до сих пор именно Вене влепил звонкую оплеуху. Веня вертанулся к врагу стремительно, занес кулак для удара и… тут же вяло опустил руку. Перед ним стоял отец.

– Негодяй! Ворюга! Подонок! – кричал Леонид Моисеевич Сотников. – Это же скандал для всей мировой музыкальной общественности! Сын знаменитого виолончелиста сидит в японской тюрьме за угон машины! – При этом знаменитый виолончелист отпускал сыну увесистые пощечины. – Ты хоть понимаешь, в какое положение поставил родного отца?! Я еле уговорил мэра…

Веня стоически переносил отцовские удары. Получалось, что он расплачивался за грехи своего злейшего врага Митяя Козлова.

Тот хоть, слава Богу, не улыбался, а был даже сочувственно грустен.

В это счастье действительно трудно было поверить, но если бы Кирюха, когда приходил с Чесноковым к Леониду Моисеевичу домой, был чуть-чуть внимательнее, он бы услышал, что знаменитый виолончелист собирается на гастроли именно в Японию. Правда, он добрался до Страны восходящего солнца не на корабле, а на самолете и всего-то два дня назад начал концерты именно в Токио.

– Я как чуял! Я не зря не хотел тебя отпускать! – все бушевал Сотников -старший. – Сегодня же будь у меня в номере. Поедешь домой! А мне нужно срочно на пресс-конференцию.

– Да, отец, – ответил Вениамин, прекрасно зная, что не бросит ребят.

Если бы Сотников – старший мог предположить, что еще предстоит его сыну, он бы тут же схватил отпрыска за шиворот, бросил бы все гастроли, отвез свое чадо домой, в уютную и дорогую квартиру, и запер на все замки.

Глава девятая ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

– Ну что, нашел что-нибудь? – нетерпеливо спрашивал у Козлова Кирюха, каждую минуту толкая его локтем в бок. – Ну чего ты там так долго возишься? И слушай, может, перестанешь воздух портить, а то дышать нечем.

– Да пошел ты… Это не я. Это Венька. И вообще, отстань от меня, не мешай.

– Что ты сказал? – Веня залился краской стыда. – Да я тебе сейчас за твои слова…

– Все замолчите. И вообще, какого черта вас столько в будку набилось? На улице подождать не можете? – Турецкий легонько стукнул Кирюху по голове вешалкой. – Давайте выматывайтесь, не мешайте.