Шестьсот шестьдесят шестое правительство (СИ)

— Что же в тебе злости-то столько, Костя? — сказал Венька, усаживаясь на неприбранный диван. — Ты хоть знаешь, кто такой этот Абрамов?

— Гад, — ответил Гаврилов. — Шкура продажная.

— Ошибаешься, Костя, — сказал Венька, но тут в комнату вошел Курепов.

— Выйди, — велел он Гаврилову.

Тот криволапо вышел. Широченная его спина обильно поросла волосами.

— Ну? — сказал Курепов, сев на горячий после Гаврилова стул и кивнул на выключенный телевизор. — Твои комментарии?

— Шиш они кого найдут, — ответил Венька.

— И это всё?

Венька пожал плечами — а что, мол, еще?

— Смотри, Рапохин, — сказал Курепов бесцветным голосом. — В нашем деле лажа не проходит. Наказать рука не поднимается, люблю я тебя, подлеца, но впредь чтобы был и контрольный выстрел в голову, и выкрученная шея. Чтобы клиент заткнулся навеки. Чтоб болтался на намыленной веревке, чтоб стоял на дне водоема в чугунных башмаках, чтоб был размазан по асфальту в результате наезда, чтоб каша осталась…

Венька смотрел на него, будничным голосом смакующего живописные подробности, и думал: «Тебе бы пособия писать по душегубству. Цены бы тебе не было, маньяк чертов».

Курепов внезапно замолчал, будто услышав Венькины мысли, пожевал губами, пристально глядя на него, и сказал:

— Чего глазами-то забегал? Не нравится? А ты привыкай. Дело надо делать хорошо и чисто.

— Какое же это дело — убивать? — отозвался Венька. — Моё дело вроде бы охранять.

— У нас, парень, у всех одно дело, — назидательно произнес Курепов. — Прикажут мне — иди прирежь Папу Римского, пойду и прирежу. Хотя и знаю, чем это для меня кончится. Приказ, брат, дисциплина. К тому же, нечасто придется убивать, может, больше и вовсе не придется. Но готовым быть необходимо в любой момент.

Он встал и сказал:

— С этого дня ты уже не стажер. Ты профи. Зарой свои сомнения, никого не жалей. Хуже нет жалеть, обязательно проколешься. Слушай Покровителя.

«Покровителя, — промелькнуло в голове у Веньки. — Он тоже знает Покровителя».

— Младший Абрамов не жилец, — сказал Курепов. — Разделал ты его, как Бог черепаху. Страшный ты человек, Рапохин.

Венька шмыгнул носом.

— Простой, русский, страшный человек, — сказал Курепов. — Мясорубка. Хочешь, кликуху тебе дадим: «Мясорубка»?

— Не-а.

— Как знаешь, — сказал Курепов. — Через полчаса завтрак в буфете, потом работа. Прошу не опаздывать.

Глава 12. Будни охранника

Вновь закрутилось, завертелось колесо будней. В основном Венька был при активном Курепове, но порой приходилось сопровождать группы важных, как гусаки, народных избранников, которые вдруг выплывали из своего солнечного безмятежного отпуска и толпой ехали, скажем, в напряженную Грузию или, скажем, в совсем не напряженный Цюрих. Сопровождать приходилось до аэропорта, далее охрана менялась.

Постепенно Венька перезнакомился с массой охранников, подозревая, и не без оснований, что это лишь верхушка айсберга. Сам айсберг, белый и холодный конгломерат из представителей бесчисленных служб безопасности, был скрыт в стылой зеленой пучине, именуемой конфиденциальностью.

О, эти ребята знали много, и от знаний этих частенько припахивало смертельной опасностью. Они, эти парни в белых перчатках, были пропитаны тайной, подчинившей себе всю их жизнь. Поэтому были они загадочны и немногословны, быстры и непредсказуемы, элегантны и неприступны. Казалось, что от них веет каким-то терпким одеколоном, но Венька знал — это запах сопровождающей их смерти. Любой из них был готов в любую секунду подставить грудь под пулю, но при этом, опередив на долю мгновения, послать пулю первым.

Поначалу, на ранней стадии знакомства, никто из них нипочем не раскрывался, оставаясь молчаливым и загадочным, изучающим новый объект, то бишь Веньку, потом помаленьку оттаивал.

Кстати, и питекантроп Гаврилов, будучи на службе, становился точно таким же — молчуном с непроницаемым взором. Перенимал понемногу от более опытных коллег. Сам-то он, оказывается, лишь месяц назад покинул бравые ряды спецназа, где, как известно, вовсе не обязательно выглядеть джентльменом, а напротив — желательно быть этаким лихим волкодавом в армейском камуфляже с черной пиратской косынкой на бритом черепе и в коротких стоптанных пропыленных сапогах.

Бывали у Веньки задания и совершенно иного рода. Например, проследить, куда этим вечером причалит господин Н., где, так сказать, заночует. Далее Веньке давался отбой.

Однажды пришлось целый день наблюдать за подъездом и фиксировать всех входящих и выходящих на скрытую в дипломате видеокамеру.

Как-то довелось гонять по городу на «Нисане» за каким-то «Бьюиком», периодически оповещая по мобильнику некоего Леху, где они в данный момент находятся. «Бьюик» был скоростной и верткий, а движение в Москве — сами знаете какое, приходилось напрягаться.