Шествие императрицы, или Ворота в Византию

— А? Что я вам говорила! — торжествующе воскликнула Екатерина. — Разве ж он устоит? — И после паузы прибавила: — А ежели бы крепость не молчала, а отвечала? Да столь же метко, сколь и вы? — И, видя, что моряки замялись, с чисто женским лукавством закончила: — Тогда я бы, опасаясь за вас, направила мой корабль вам на помощь. Не то турок вас зажег. И остались бы от вашего фрегата одни головешки. Как от этой крепости.

Сквозь магический кристалл…

Ветвь семнадцатая: май 1453 года

Итак, 14 мая султан повелел перебросить батареи через наплавной мост к Влахернской стене, решив, что его флот, столь хитроумно проникший в Золотой Рог, находится в безопасности и более не нуждается в защите. Участок же стены, поднимавшийся на холм, казался ему уязвимым.

Турецкие хумбараджи открыли яростную пальбу. Они обстреливали этот участок стены на протяжении двух дней. Но разрушения были незначительны.

Султан гневался. Усилия его артиллеристов ни к чему не приводили. И он не мог их винить. И тогда он решил сосредоточить огневую мощь своих пушек на участке стены у реки Ликоса. К тому времени он был разрушен более всего и наспех заделан защитниками великого города.

Теперь обстрел начался с удвоенной силой. Он возобновлялся с первыми лучами солнца и длился от зари до зари. Чудовищная пушка Урбана могла стрелять с большими перерывами, нужными для того, чтобы ее зарядить. Зато массивные ядра ее наносили наибольшие разрушения.

Однако неутомимые защитники напряженно трудились каждую ночь. И к утру успевали заделать бреши. Так что туркам приходилось начинать все сначала.

В один из дней султану пришла в голову мысль подвести подкоп под одну из стен. Он приказал отыскать опытных землекопов и такой участок, где земля была податливей.

Землекопы нашлись, это были сербы из серебряных рудников. После долгих проб, которые велись по ночам, выбрали участок возле Харисийских ворот. Работа была адова — ее пришлось начать издалека, ход подвигался медленно, казалось, его никогда не окончить. В конце концов подкоп пришлось бросить: цель все еще была слишком далека.

Заганос-паша, правая рука султана, решил возобновить попытку на другом участке, близ Калигарийских ворот. Там стена была одинарной. И подкоп стал продвигаться быстрей.

Когда туркам казалось, что они уже близки к цели, греки обнаружили их тайную работу. Немедля сыскали специалиста-рудокопа. Его звали Иоганн Грант, он был из немцев. С его помощью удалось прорыть контрподкоп. И днем, когда турки спали после ночной работы, Грант зажег деревянные стойки, подпиравшие кровлю. Земля обвалилась, похоронив под собой спавших турецких землекопов.

Однако турки не оставляли своих попыток. Еще и еще раз подрывались они под стену у тех же Калигарийских ворот. Но теперь защитники были уже бдительны. Они обнаруживали подкопы с помощью мастера Гранта, умевшего, как он говорил, «слушать землю». Они выкуривали турок дымом и огнем из их нор, заливали водою из цистерн, предназначенных для заполнения рва.

Меж тем, видя, что все их попытки проникнуть в город с суши не приводят к успеху, турки предприняли новую атаку с моря. 16-го и 17 мая главные силы флота атаковали заградительную цепь в надежде разрушить ее. С кораблей был поднят оглушительный шум: гремели барабаны, хрипло ревели трубы, палили пушки.

В стане защитников города поднялся переполох. Забили во все колокола. По тревоге поднялись все те, кто оборонял цепь с моря и с суши. И атака была отбита.

Глава семнадцатая Из цепких объятий Крыма

Афанасий Нагой был послом в Крыму и многое претерпевал от наглостей Крымских, хотя выбиваем был Ханом из Крыма, чувствуя нужду его пребывания в сем полуострове, объявил, что он разве связанный будет выведен из Крыма, а без того не поедет, хотя бы ему смерть претерпеть.

Князь Щербатов

Голоса

— Я не соглашусь на новые завоевания. Достаточно Крыма. Я не допущу Екатерину утвердиться в Константинополе: для меня безопасней иметь соседей в чалмах, нежели в шапках. Этот замысел, возникший в пламенном воображении Екатерины, — короновать внука Константина в Константинополе — неосуществим.

— Это не устраивает и Францию. Но я вижу опасность в распространении России до Днестра.

— Вот тут, пожалуй, туркам придется уступить.

— Здесь более блеска, чем прочности. За все берутся, но ничего не завершают. Потемкин увлекается и бросает. Я знаю Потемкина: занавес опустится — и все исчезнет.

Диалог Иосиф — Сегюр