Шестые врата (СИ)

Он сделал шаг вперед и протянул руку. Это была рука мужчины – бледная, широкая, с короткими, но крепкими пальцами без обручального кольца. Они сомкнулись на пластиковой головке крана. И перекрыли воду.

Еретик хохотал, захлебываясь смехом, который согнул его пополам.

- В-всякого я сегодня навидался, - прохрипел он, пересилив очередной приступ, - но ч-чтоб хоббиты в лукошках прятались!

Ей удалось наконец убедить ноги выпрямиться и поддержать вес тела. Пошатываясь, Динго направилась к воде:

- Тогда я сама.

Ее обхватили сзади, развернули. Лицо, на котором ясно видны были только глаза, совершенно серьезные, приблизилось. Пахнуло табаком и илом:

- Да что же это за Фродо такой, что ты второй раз топиться хочешь?

И она сдалась, обмякла в его стальной хватке:

- Это голубь. Ручной совсем. Я в ветеринарке подрабатываю. Его туда дети принесли, нашли на улице. Он нелетучий был, с крылом что-то. Анна Васильевна выкинуть хотела – у нас же все только за плату. Но я домой его взяла, выходила. Он уже полетит скоро. Если только не...

- Не утонет, - закончил за нее Еретик. – Знаешь, сейчас у тебя больше шансов окочуриться, чем у голубя. Скажем, от переохлаждения или воспаления легких.

Серьезные глаза внимательно изучили ее дрожащий подбородок, мокрый нос, который Динго поспешила утереть столь же мокрой рукой.

- Давай так: я предлагаю тебе сделку. Мы ищем какие-нибудь сухие тряпки – мой рюкзак может быть неплохой целью. Ты переоденешься, а я попробую выловить твоего Фродо. Как тебе?

Динго обреченно кивнула.

Последняя капля сосчитала сама себя с печальным «кап!» Лампочка мигнула и погасла, только мгновение еще мерцала во мраке красноватая спираль. Вспомнив о фонаре, Федор опустился на пол, зашарил руками в пыли и чем-то липком, вроде плесени. Пальцы наткнулись на посторонний предмет, слишком мягкий для металла. Перед внутренним взором выплыли шлепанцы матери – их она сняла прежде, чем отправиться в последнее плавание. Коричневые кожаные ремешки с голубыми бусинами, стоптанные почти до дыр подошвы. Дрожа, он ощупью исследовал находку. Нет, это скорее сапоги... или ботинки. Да, высокие ботинки на шнуровке. Откуда они здесь? Мама таких никогда не носила.

Он пополз дальше на четвереньках. Маленький мальчик в нем бежал, захлебываясь криком, по пустым комнатам, в которые свет заходил только украдкой, в щель между плотных штор. Взрослый методично исследовал темноту, будто там скрывался не фонарь, а ключ от той книги, в которой была записана его судьба. Металл стукнул по плитке, пальцы обхватили знакомую рукоять, нашли кнопку. Голубоватый свет выхватил недовольного паука, превратившего трубы под раковиной в свое жилище.

Федор поднялся на ноги. Женщина в ванне никуда не пропала, но теперь он отчетливо видел – это была не мать. Та давно сгнила на кладбище в далеком Крымском городке, забрав с собой в могилу его детство. Девушка, раскинувшаяся в воде такого знакомого цвета, позаботилась о том, чтобы раздеться. Фактор оторвал взгляд от смуглого точеного тела, в свете фонаря принявшего синеватый оттенок, схватил вялую руку, повернул внутренней стороной в поисках страшных следов.

- Лилит.

Кожа на запястье и выше была нетронута. Более того, под ней бился пусть неверный и редкий – пульс. Выходит, на этот раз вода действительно была ржавой.

- Лилит!

Только теперь он вспомнил о Крае, вспомнил, зачем поднялся сюда. Сначала коматозники, теперь утопленники... Стоило покидать теплый кабинет только для того, чтобы переквалифицироваться во врача скорой помощи! Ворча вполголоса, он рванул цепочку, освобождая сток, и направил ярко-голубой луч прямо в лицо девушки:

- Лилит!!!

Они брели сквозь туман, клубившийся вокруг, принимая форму то серебристых единорогов, то чешуйчатых рыб, то праздничных китайских драконов. Динго чувствовала себя ежиком из старого мультика, потерявшимся вместе с медвежонком. Еретик, отличавшийся от последнего несколько меньшей мохнатостью, крепко прижимал ее к своему боку. Его тело обжигало даже через мокрую одежду. На один размашистый шаг приходилось ее три, но он старательно подстраивался под темп ее ежиных лапок.

- Скажи, - наконец, собралась она с духом, - а там, в лодке, ты не слышал... не видел ничего странного?

- Там все было странное, - пожал плечами Еретик. – Свет, голоса...

- Голоса? – Динго затормозила, сапог сорок пятого размера запнулся о ее многострадальную пятку, а его хозяин чуть не бултыхнулся в туманный прибой. – Ты их тоже слышал?!

- А то, - парень встряхнулся по-собачьи. – Только я думал, глюки это.

- Не б-бывает, чтоб глюки сразу у д-двоих, - простучала зубами Динго, которую теперь обнимала только ледяная ночь.

- Ну, это смотря чего курнешь, - с бывалым видом протянул Еретик и положил руку ей на плечо. – Пошли, а то задрыгнем тут.

Динго и не думала двигаться с места. Очередной единорог перед ней превращался в морского конька, отращивая плавники.

- А мальчика... мальчика ты видел?

Еретик отпустил ее рукав, усмехнулся чуднó, жалостливо:

- Уж не того ли, что ты топила?