Шевалье

— Начать лучше с опроса свидетелей, — безапелляционно отрезал Бернард, — Они, возможно, видели, как выглядят эти ублюдки. Или смогут назвать какие-нибудь их приметы. А заодно сколько их было, как вооружены и тому подобное. Исходя уже из этого, будем думать дальше.

— Может, сначала имеет смысл просто прогуляться по району и посмотреть, где будем работать? — предложил Дельрин, — В конце-концов неплохо бы знать про пути отступления, способ окружения и прочие подобные мелочи, прежде, чем приступать к делу.

— Это мы сделать всегда успеем, — пожал плечами бывший капитан, — В конце-концов можно просто попросить карту района у здешнего старосты. А если у него не найдется, то составим сами. Но для начала нужно понять, с чем именно мы имеем дело.

— А ещё почему этих бандитов не трогает бестия, — добавил я, — Тоже интересный вопрос. Например, не может ли она быть их ручной зверушкой, и какое отношение они имеют к нашему Болеку, который тоже преспокойненько разгуливает по ночам.

— Не думаю, что он как-то связан с этими бандитами, — возразил Бернард, — Скорее просто так совпало. И нам нужно будет понять, что именно совпало, чтобы придумать защиту от бестии. Ладно, чего тут стоять и языками молоть почём зря. Пойдём пройдемся, может ещё застанем ограбленных хозяев у себя дома.

Путь оказался неблизкий. Богатый квартал нового города был не шибко большим, но в то же время сильно запутанным. Домики жались друг к другу, проулки между ними располагались хаотично, и приходилось постоянно петлять по ним, чтобы выйти туда, куда нам было нужно. Нет, жилой массив, конечно, рассекала надвое узкая замощённая улочка, но толку от неё было немного.

Как ни странно, квартал тоже оказался довольно чистым. По улицам не текли реки говна, да и нас ни разу не облили помоями, когда мы проходили под узенькими балкончиками, нависающими над тесными переулками. Видимо, создатели данного мира всё-таки немного углубились в историю и поняли, что правило «чем говнее — тем древнее» не работает, а это самое «говнее» лилось не на улицу, а складировалось в выгребные ямы, которые потом вычищали золотари.

Народу по пути попадалось совсем немного. В основном это были довольно богато разодетые горожане, по которым было трудновато понять род их занятий. Мелкие купцы, ростовщики, лавочники, мастеровые, писари… Хотя вот последних было выявить просто. Чернила буквально въелись им в ладони, и никак не хотели оттираться, оставляя после себя серые размытые пятна. Но все, как один, эти люди старались обходить нас стороной. Когда была возможность, просто сворачивали в соседний проулок, а когда возможности не было — прижимались к стеночке и буквально проползали мимо. Люди с оружием, если это, конечно, была не городская стража, у местных почему-то вызывали нервную икоту.

— Должно быть, сильно замучали эти уроды здешний люд, — задумчиво протянул Дельрин, глядя как очередной цеховик сворачивает куда-то в проулок, подальше от нас, — Раз они ото всех чужаков так шарахаются.

— Или не только они, — пожал плечами Бернард, — Когда ты каждое утро находишь под окнами своих домов несколько свежих трупов, а по городу гуляют слухи о таинственной твари, убивающей по ночам — немудрено занервничать. А если добавить сюда бандитов, которые умудряются грабить по ночам честной народ, то начнёшь относиться подозрительно вообще ко всем чужакам. В конце-концов, кто им даст гарантию, что мы не из той же шайки? Что мы сюда пришли не для того, чтобы выбрать следующую цель налёта?

— Тоже верно, — согласился Дельрин, — Да уж, ироничная ты, сука жизнь. Не в первый раз сталкиваюсь с таким: ты защищаешь людей, а они относятся к тебе так, будто ты их враг.

— Орден защищал далеко не всех людей, — покачал головой я, — Одних, быть может. Но вот других он сжигал на кострах, пытал и убивал. Ничего удивительного, что многие видели в нём своего врага. В конце-концов как к тебе ещё должен относится крестьянин, соседку которого ты сжёг за колдовство, если эта самая соседка вчера вылечила его сына от тяжелой хвори?

— А как я должен относиться к крестьянам, которые сами приволокли свою знахарку на костёр? — равнодушно пожал плечами Дельрин, — Генри, не стоит рубить с плеча, если что-то кажется тебе неправильным. Я не оправдываю орден, но наш мир отнюдь не чёрно белый, каким порой может показаться. Руки в крови по-локоть, что у ордена сжигавшего ведьм, что у народа, который сам же и тащил колдунов на костёр, что у короля, который допустил эту проклятую войну, из-за которой всё и началось. Да и у всех, кто выбрал меч вместо сохи, руки так или иначе в ней перепачканы. В том числе и у нас с тобой.