Шевелится – стреляй! Зеленое – руби!

Кроме этого заслуживающее упоминания событие случилось только одно: виляющий подземный ход вывел нас в гигантский зал, где когда-то случилась битва! Свет от факелов, светильников и карбидок растворялся во мраке, не достигая противоположных стен и потолка пещеры. Зато там, куда доставали лучи, плотно устилая пол, виднелись сотни полуистлевших костяков, облаченных в траченные временем доспехи. От останков веяло невообразимой древностью. Тут не веками — тысячелетиями попахивает! Думаю, только редкостно благоприятный микроклимат пещеры обеспечил костям и оружию такую замечательную сохранность. Ну, может, и без магии не обошлось… об этом мне судить сложно.

Славно парни повоевали! Не знаю, остались ли после этой битвы уцелевшие, но мне почему-то казалось, что нет.

Давя сапогами рассыпающиеся в прах кости, мы вошли в зал. Это не от неуважения к павшим войнам — просто ступить было почти некуда. Скелеты лежали сплошняком, а иногда и вовсе образовывали небольшие курганы, скорее всего на месте наиболее жарких схваток.

Когда-то здесь сошлись в бою три расы существ, три непримиримых врага — судя по положению костей, можно было предположить, что каждый бился сам за себя.

Большинство скелетов, безусловно, принадлежало оркам — уж очень характерно скалили клыки некоторые черепа. Другая часть, по-видимому, являлась останками двергов… или кого-то очень на них похожего — те же пропорции тел. Но больше всего меня заинтересовали скелеты последней расы. Эти были в меньшинстве, и находились как раз в тех местах, где огромные груды костей неопровержимо свидетельствовали о наиболее жестоких побоищах.

Стараясь не слишком тревожить мощи, мы разбрелись по залу, осматривая место давней битвы. Я заметил, что дверги потихоньку мародерствуют, перебирая валяющееся на полу оружие и части доспехов, но без особого энтузиазма. Оно и понятно, с орков брать было и вовсе нечего: расползшиеся от времени кожаные панцири с костяными накладками, каменное и медное оружие никому не интересны. Разве что археологам… Но таковых среди нас не наблюдалось.

Древние дверги… или кто они там, были экипированы получше: большинство в бронзовые доспехи, сейчас окислившиеся и позеленевшие, но от этого пострадавшие не слишком сильно. Чем-то они мне древнегреческие напомнили, хотя сходство было весьма отдаленным. Может просто первая ассоциация с бронзовым доспехом? Некоторые шлемы, кирасы, наплечники, поножи или наручи, оказались богато украшены — златом-серебром, и даже самоцветами… которые теперь увлеченно выковыривали их потомки! Оружие предков, именно как оружие, двергов почти не заинтересовало — неудивительно, бронзовые мечи, топоры и копья на фоне стальных выглядят довольно убого. Мои соратники брали только те, которые выделялись богатой отделкой, или драгоценностями, да и то как бы неохотно. Позже я выяснил причину такого пренебрежительного отношения к ценностям — сказалась длительная изоляция, торговать стало не с кем, кичится богатством тоже не перед кем. Если бы не врожденная тяга двергов к блестящим предметам, не взяли бы вообще ничего!

Оживление наблюдалось только тогда, когда кто-то находил клинок или изделие из черной бронзы. Такая вещь бережно укладывалась на самое дно заплечной торбы, а нашедший ее счастливчик, всем своим видом излучал полное довольство. Но таких находок было мало…

Как мне показалось, костей, оружия и доспехов третьей участвующей в битве расы дверги вообще не касались, чуть ли не обходя стороной. Такая избирательность заслуживала особого внимания. Антропология не мой конек, но тут и не надо было быть крутым специалистом, и так понятно — эти скелеты принадлежали людям! В смысле именно Homo Sapiens Sapiens. Хотя… мало кто из современных людей мог бы похвастаться подобными ростом и комплекцией — при жизни любой из павших воинов был могучего сложения гигантом, не менее чем двухметрового роста… Мне подстать! Я живо представил себе этих людей и вдруг мучительно захотел оказаться среди них, пусть даже готовящихся принять последний бой. Усилием воли выкинув из головы непрошенные мысли, я тяжко вздохнул и, вытащив кинжал, принялся выковыривать грубо отшлифованные рубины из валявшегося рядом бронзового наруча — пригодятся.

Постепенно золотая лихорадка поглотила меня с головой, я перемещался от одной груды костей к другой, выискивая наиболее ценные доспехи, а потом варварски кромсал и курочил их, выламывая золотые пластины и драгоценные камни.