ШЕZZAР

Огромный серебристый месяц, взобравшись на тёмно-синий небосклон, властно втягивал в себя последние поблекшие лучи уплывающего за горизонт распухшего от жары, покрасневшего солнца. Оно, как раскалённый топор, заметно просаживалось в тёмную массу чернобокой планеты, увлекая за собой в глубокий сон всех, кто целый день мучился от изнуренной жары. Почувствовав наступление темноты, навалившиеся сумерки бесшумно резали неведомо откуда взявшиеся летучие мыши. Они, как пилоты высшего класса, резво пронзали раскалённое пространство между высоких деревьев и крыш домов, ловко выписывая невиданные зигзаги, на мгновение появляясь на фоне поблекшего неба и, вновь, пропадая в темноте. Запоздалые машины с протяжным рокотом проносились по автостраде, оставляя за собой рубиновый отблеск фонарей, которые, оставляя яркие вспышки, терялись где-то за поворотом. Где-то за старыми сараями, куда в каждую щёлку заползла непроглядная темнота, громко перекликались сверчки, как будто они радовались этому долгожданному событию. Громкий собачий лай эхом разлетался по окраине небольшого города. Знойная жара немного отступила, но в доме все еще было душно. Марина Васильевна, мама Эсфэр, девочкам постелила в комнате, а Тит и Азарий решили расположиться на веранде, прямо на полу, соорудив постель из старых зимних вещей. Девочки уже давно ушли спать, а ребята вместе с отцом Эсфэр, Федором Ивановичем, еще задержались за разговором после хорошего ужина.

- А, что ребята, как там нынче столица поживает? Что там сейчас в приоритете? И куда стремится мировое общество? – Зайдя на веранду, Федор Иванович поставил на стол старый самовар, который только что вскипятил на дровах, раздувая огонь старым сапогом. Он заметно повеселел, когда почувствовал, что остался наедине с молодыми ребятами после того, как жена Марина увела дочку и её новую подругу Радику в комнату, чтобы они отдохнули с дороги. Ему было очень интересно узнать, чем живёт страна, да и вообще весь мир. А еще больше ему хотелось пообщаться с молодыми ребятами и поближе познакомиться с будущим зятем. Конечно, он сам в этом был не очень то и уверен, но зная свою дочь, он и не сомневался в этом. А, уж если Эсфэр сказала, что это её парень, значит, она своего не отпустит и никогда никому не отдаст. Такой уж сильный был у нее характер. И вообще, он даже и не заметил, как Эс выросла и давно взяла инициативу жизни в свои руки. При рождении дочери они с Мариной долго думали, как ее назвать, но, перебрав сотни имен, так и не пришли к единому мнению. Марина предлагала назвать дочку просто по-русски, ну как у всех. А Федор никак не хотел. Ему хотелось назвать ее как-то необычно, чтобы было красиво и имя запоминалось с первого раза. Но на ум ничего не приходило, пока однажды он не увидел вечером над горой большой светящийся серебристый шар. Он был очень далеко и зависал над гребнем горы совсем не долго. Увидев шар, Федор забежал в дом и закричал:

- Марина! Иди, посмотри, там над горой огромная сфера!

Но, пока жена выбежала на улицу, вместе с дочкой на руках, над горой уже ни чего не было. Марина тогда засмеялась над ним, а Федор рассердился и назвал дочку Эсфэр, что по его замыслу означало, как небесная сфера всей земли. А Марина почему-то поддержала его и ничуть не противилась этому необычному имени. Наоборот, ей даже очень понравилось и с тех пор они по этому поводу никогда не ссорились. Знакомые конечно очень удивлялись услышав это имя, но дома они её ласково звали Эс.

Время шло, дочка росла. Они пытались её научить жизни, но почему-то, все время получалось так, что Эсфэр оказывалась у руля и им приходилось соглашаться с ее доводами и решениями. Таким образом, Эс захватила всю домашнюю сферу в свои руки и делала по-своему, как будто она всю жизнь прожила несколько раз. 

С тех пор, как они с Мариной Васильевной проводили единственную дочку в Москву, им стало скучно и обыденно. Каждый день: дом-работа, работа-дом. И больше ничего нового и интересного. Какая-то дремота и трясина. Оставалась одна надежда на то, что нет, да позвонит дочка и порадует их своим вниманием. Это раньше, когда она жила вместе с ними, Федор Иванович не имел столько времени на отдых. Эсфэр постоянно нагружала его своими планами и заставляла его помогать ей в своих задумках, когда она ходила в походы и лазала по скалам. Федор Иванович часто ругался и говорил, что не ее это дело, но она настаивала на своем и делала красивую улыбку, сверля его огромными синими глазами, под взглядом которых он не мог устоять и беспрекословно повиновался ее требованиям. Он очень любил свою дочь и готов был делать все необходимое, чтобы на ее огромных глазах, появлялись только слёзы радости.