Шьяра (СИ)

Следующим пришел звук. Тишина, разбавленная даже не звуком капель, а шорохом-шелестом. Ян старался ступать как можно осторожнее и дышать тише, чтобы не спугнуть это зыбкое чувство. Светлячки разлетелись в стороны и были достаточно неяркими, чтобы не нарушать атмосферу подземного то ли дворца, то ли храма.

Пещера, в отличие от гномьих или темноэльфийских, не была особо глубокой, потому трещины в потолке временами становились сквозными. Казалось бы, что такого особенного — но смотрелись они красивее самых дорогих камней. Ни один камень не сможет передать сияния солнечного или звездного света. Ни один изумруд не впитает все оттенки листвы. А здесь эти трещины и вовсе выглядели сказочными порталами куда-то.

Но лучики света с поверхности были редкими и достаточно быстро сошли на нет, уступая место подземным красотам. Только ветер продолжал временами касаться щеки да выводить тонкие рулады в изгибах пещерных залов.

Ян подумал, что эта пещера пришлась бы по вкусу дроу, несмотря на не слишком большие размеры. Но не было тут никаких эльфов. Только камни, вода, ветер и когда-то действующий вулкан.

Сталактиты, целые каменные барельефы и колоннады, шепот, плеск и звон воды… На одном из поворотов они увидели самую настоящую арфу — с каменной основой, водяными струнами и ветром вместо игрока. А дальше притаился орган: полые каменные трубки ловили все тот же ветер, закручивали его, заплетали в протяжные, но ничуть не пугающие звуки.

Действительно — поющие пещеры…

А потом пещера расширилась, и они вышли в самый настоящий зал. Наплывы, сталактиты и вздымающиеся им навстречу сталагмиты были не менее красивы, чем в других местах, но глаза сразу притянул крупный валун, стоявший наособицу от других. Смазанные, неопределенные очертания роднили его с «танцующими» статуями самого Яниса: зайди с одной стороны — увидишь фигуру в плаще, с другой — выбирающегося из скалы змея. С третьей и вовсе получится трон с любопытным котенком.

— Хозяин пещеры… — невольно выдохнул Ян.

Считалось, что такие «хозяева» не имеют отношения к горным духам — горняки не спорили, но и никому не докладывались. А спелеологи считали правильным выбирать в каждой пещере самый примечательный валун и именовать его «хозяином». Иногда в пару ему находили и «хозяйку», но это бывало реже.

Слова Яниса подхватило эхом, отразило от сводов, вплело в перестук капель. Акустика в этом зале оказалась просто потрясающей, да еще и замкнутой, потому что всех этих переливов за его пределами слышно не было.

Внезапно в довершение всего как-то мигнул и стал чуть приглушенней свет. Янис даже испугаться не успел: бока коснулась знакомая теплая рука, замерла на мгновение, предупреждая, и потянулась к поясу, гася и его амулет. Шарики, вспыхнув на прощание, потухли — и наступила темнота.

Густая, полная, без отблесков и бликов, только под веками искры, если зажмуриться.

И полная в другом смысле — звуков, шорохов, ударов капель, еле слышного дыхания над ухом. Теплых знакомых объятий.

Отзвуками ощущалась уже знакомая мелодия камня. Тихо журчала вода. Шепотом откликался ей ветер. А под ладонью мягко, но уверенно чувствовался пульс Рила.

Янис невольно сосредоточился на нем, постепенно погружаясь в размеренный ритм: сердце эльфа билось чуть медленнее его собственного, и под его влиянием дыхание непроизвольно становилось более медленным и глубоким. Яну на какой-то момент показалось, что они стали частью этой уютной, теплой темноты, песни-голоса пещеры, собственного пульса крови…

А потом пришел вдох. Более точное описание горгона подобрать так и не смог — это в самом деле больше всего напоминало вдох какого-то огромного существа, мирно спящего в глубинах земли. Может, даже самого вулкана, недаром же их зовут именно спящими, а не умершими.

Вроде бы и угрозы в нем не было, и не ощущался он как-то другими органами чувств — а змейки дернулись, чуть ли не ставя чешую дыбом.

— Пойдем дальше? — шепотом спросил Ян.

— Идем.

Что случилось, Рилонар не понял, хотя странное беспокойство Яниса ощутил явно, а может, и увидел. Все-таки он был полукровкой, и ему темнота не была такой уж помехой. Но двинулись все равно не сразу: пришлось постоять еще немного, пока глаза привыкали к свету.

После зала с хозяином пещеры тоже было немало потрясающих мест и удивительных красот, но восприятие уже чуть притупилось. Ян даже про свою камеру вспомнил — до этого слишком захвачен восторгом был, так что теперь наверстывал. Впечатлений хватало. Когда они выбрались из пещеры через другой выход, заметно ближе к вершине горы, солнце к закату еще не клонилось, но за полдень перевалило давно.

— Это так… Рил, у меня просто слов нет.

— Тогда и не надо говорить?

Эльф выглядел странно отдохнувшим и довольным: ему подземелья всегда нравились, сказывалась отцовская кровь. А здесь, когда маршрут был не очень сложным — по меркам тех же дроу, — можно было и вовсе почти расслабиться.

— Пойдем поищем место для ночевки? К морю спустимся завтра.

— Через пещеры?

— Нет, уже поверху, тут есть подходящие места. Я хочу показать еще кое-что, но это уже завтра.