Шибуми

— Что все это значит? Мне вообще-то не нравится, когда меня сюда вызывают, особенно вечером, когда у меня есть масса других, более важных дел.

— Вам понравится это еще меньше, когда я вам все объясню, — ответил Даймонд. Он повернулся к Старру: — Садитесь. Я хочу, чтобы вы уяснили истинные размеры вашего провала в Риме.

Старр пожал плечами с показным безразличием и медленно опустился на стул с гнутой спинкой из белого пластика, стоящий у стола для совещаний с крышкой-экраном из гравированного стекла, специально приспособленной для проецирования изображения с дисплея. Козопас самозабвенно созерцал вид памятника Вашингтону за импровизированным окном.

— Мистер Хаман? — окликнул Даймонд. Араб, прижавшись носом к стеклу, с упоением разглядывал огоньки фар автомобилей, медленно продвигавшихся мимо памятника.

— Мистер Хаман! — повторил Даймонд чуть громче.

— Что? Ах, да! Я все еще не привык к этому псевдониму, который мне тут присвоили. Надо же, как забавно, бывает же такое!

— Сядьте, — холодно и невыразительно произнес Даймонд.

— Простите, что вы сказали?

— Сядьте!

Неловко улыбаясь, араб присел на стул рядом со Старром. Даймонд усадил представителя ОПЕК во главе стола, а сам удобно устроился в своем специально изготовленном вертящемся кресле, стоящем на возвышении.

— Скажите мне, мистер Эйбл, что вам известно об упреждающем ударе в Римском международном аэропорту, произведенном сегодня утром?

— Почти ничего. Я не обременяю свой мозг мелкими тактическими деталями. Мое дело — экономическая стратегия. — Он смахнул воображаемую пылинку с острой, как лезвие, складки своих брюк.

Даймонд коротко кивнул.

— Никому из нас не пришлось бы возиться с такого рода подробностями, однако тупость ваших людей и некомпетентность моих обусловили необходимость…

— Минуточку… — запротестовал было Заместитель.

— …обусловили необходимость нашего личного вмешательства в это дело. Я хочу коротко ввести вас в курс событий. Мисс Суиввен, возьмите блокнот, пожалуйста.

Даймонд остро глянул на Заместителя из ЦРУ:

— Что это вы болтаетесь вокруг стола, как неприкаянный?

Сжав губы и раздувая ноздри, Заместитель произнес:

— Сказать по правде, я жду, пока вы не предложите мне сесть, как предложили остальным.

— Отлично, — взгляд Даймонда стал равнодушным и усталым. — Садитесь.

С видом победителя, только что выигравшего важную дипломатическую битву, Заместитель занял свое место около Старра.

За все время этого совещания Даймонд ни разу не обратился к мистеру Эйблу ехидным и язвительным тоном; они работали вместе со многими проектами и проблемами и относились друг к другу с определенным уважением, основанным, разумеется, не на дружеских чувствах, а на признании друг за другом качеств, свойственных обоим: административной ловкости, блестящего умения анализировать и способности принимать решения вне рамок романтических понятий этики и нравственности. Задачей обоих было представлять свои державы во всем, что находилось за пределами дипломатии и касалось неофициальных и негласных отношений между нефтедобывающими странами арабского мира и Компанией, интересы которых были неразрывно связаны между собой, при том, что обе стороны ни в чем не доверяли друг другу, если, конечно, речь не шла о взаимной выгоде. Государства, которые представлял мистер Эйбл, имели влияние на международной арене, невзирая на слабое развитие людей, их населяющих. Ради того, чтобы выжить, промышленный мир Запада беспечно позволил себе попасть в полную зависимость от арабской нефти, хотя все прекрасно знали, что запасы ее не бесконечны, точнее говоря, резко ограничены. Целью слаборазвитых стран, ясно отдававших себе отчет в том, что они нужны миру машин и технологии лишь постольку, поскольку он нуждается в нефти, волею судьбы оказавшейся под их скалами и песками, было превратить эту нефть и сопутствующую ей политическую власть в более надежные и долговременные источники богатства, прежде чем земля их окончательно истощится в результате медленного, но губительного выкачивания ее ресурсов. Предвидя неминуемое истощение своих недр, они энергично скупали землю по всему миру, приобретали компании, проникали в банковские системы и осуществляли финансовый контроль над важными политическими фигурами мира. Для реализации этих планов у них имелись на руках все козыри, Во-первых, они имели возможность быстро маневрировать, поскольку не были опутаны липкой паутиной демократических ограничений власти. Во-вторых, многие политики Запада были продажны и ради денег шли на все. И, наконец, в-третьих, в массе своей жители Запада, инертные и ленивые, были лишены какого-либо ощущения истории, сознавая только, что они живут в атомную эру, то есть в канун конца света, а потому их заботило исключительно собственное процветание в краткий миг их существования.