Шифр фрейлины

Прошло почти пятнадцать лет, как командор Эрнан Кортес отправился в Новую Испанию, куда позвал его дальний родственник дон Овандо, доверенное лицо короля. Авантюрного склада, честолюбивый, Кортес не совершил на Кубе никаких подвигов, кроме разве что донжуанских. А вскоре под обаяние молодого Кортеса попала свояченица губернатора Веласкеса красавица Католина, которая, пренебрегая наставлениями строгой матушки, прямо среди ночи убегала к дому разгульного колониста. А когда их тесные отношения сделались настолько очевидными, что их невозможно было скрыть даже под бесформенными платьями Католины, рассерженный губернатор явился в его дом в сопровождении стражи и потребовал, чтобы тот немедленно женился на сеньорите, если не хочет быть съеденным заживо крысами где-нибудь в подземельях городской тюрьмы. А еще через три месяца Кортес стал счастливым отцом прелестной малышки по имени Анна.

Семейная идиллия продолжалась ровно два месяца, до тех самых пор, пока однажды, замаливая очередной блуд в церкви, Эрнан не столкнулся в притворе с двумя прехорошенькими сестричками, Хуанитой и Летисией, прибывшими на Кубу всего-то на прошлой неделе. Эрнан Кортес тотчас взял их под свое личное покровительство, пообещав показать все местные достопримечательности, а их на Кубе имелось немало. Девицы не возражали против общения со статным и галантным красавцем, а Кортес, не лишенный слуха и голоса, пленил их все сильнее и в порыве накативших чувств нередко исполнял для девушек серенады собственного сочинения. Сестрами Кортес увлекся всерьез, настолько, что не знал, на которой из них остановить выбор, а потому перескакивал из одной койки в другую, напрочь позабыв о молодой жене. Так что в окружении Кортеса никто даже не удивился тому, когда через положенный срок обе сестрицы разрешились мальчиками, которые были точной копией молодого колониста. Отношения с губернатором, уставшим от похождений родственника, разладились окончательно, а однажды, глядя в глаза Кортесу, суровый Веласкес заявил, что он не удивится, если когда-нибудь ему доложат о том, что зятя нашли где-нибудь в придорожной канаве, погибшим от рук ревнивца-мужа.

Подобное изречение следовало воспринимать как откровенную угрозу, и капитану Кортесу ничего более не оставалось, как скрыться подальше от злой воли губернатора, а именно – открывать для Испании новые земли.

* * *

На пути была Мексика, таинственная и богатая. По многочисленным рассказам индейцев, где-то в глубине континента в широкой долине размещались десять городов, главным из которых был город ацтеков Теночтитлан.

Высадившись близ индейского города Табаско, во многом уже испанского, Кортес принял в своем шатре послов из города Теночтитлан, расположенного в мексиканской долине. Среди них высоким ростом – едва ли не на полголовы выше остальных, – а также богатыми шерстяными одеждами, которые смеют носить только люди знатные, выделялся мрачноватого вида индеец.

– Малинче, – обратился Кортес к женщине из своей свиты, – кажется, ты говоришь на их языке?

– Я пять лет прожила среди них, командор. Когда-то отец отдал меня замуж за одного из жрецов, я была его шестой женой. Мне пришлось выучить язык ацтеков.

– У тебя хорошая практика, Малинче; надеюсь, она тебе пригодится. Спроси у них, кто они такие? Что им нужно?

Полгода назад в числе двадцати других женщин, вместе с золотыми изделиями, она была подарена индейцами майя командору. Испанцы сразу же стали звать ее на свой манер. Поначалу Кортес хотел отдать ее своему сподвижнику, капитану Эрнандесу де Портокареро, но, узнав, что она знает испанский язык, решил оставить в качестве переводчицы.

Женщина перевела, стараясь скопировать интонации конкистадора.

Индеец стал что-то быстро говорить.

– Он сказал, что его зовут Тиуакан.

– Кто он?

– Он начальник гарнизона и посол императора Монтесумы. Он сам и его люди прибыли из ацтекского города Теночтитлан, – пояснила женщина. – Его отправил грозный владыка и император Монтесума. Они знают, что ты идешь в их сторону, и хотели бы, чтобы ты туда не шел.

Выслушав перевод Малинче, Кортес ответил:

– Слова вашего владыки для меня ничего не значат. Даже если он грозный… У меня свой сеньор, император Карл Пятый, а кроме того, я волен ходить туда, куда мне вздумается. Ваша столица большая?

Малинче тотчас перевела вопрос. Выслушав ее, посол улыбнулся и заговорил, с важным видом приподняв подбородок:

– Он сказал, что не только большая, но еще и очень красивая.

– Спроси у него, сколько там жителей

Малинче перевела.

Тиуакан говорил долго, он то размахивал руками, а то вдруг сцеплял пальцы в замок и показывал на своих людей, почтительно склонявших головы.

Наконец Малинче заговорила:

– Он сказал, что в городе людей так много, что если их всех выстроить в ряд, то они протянутся от одного моря до другого.

– Ишь ты, – хмыкнул Кортес. – Таким количеством нас не запугать, у нас есть мортиры. Впрочем, что это такое, он пока не знает.

– Наш владыка хотел бы преподнести тебе дары.