Шифрованный счёт

Карл нашел в себе силы, чтобы сказать спокойно и на первый взгляд безразлично:

- Данные, которые у меня есть, достоверны. Их переслал в письме мой отец. Ты, наверно, слыхал это имя - его звали Франц Ангель.

Слова слетели с его уст, и ничего не случилось: Гюнтер продолжал отхлебывать кофе, и в его глазах не было ни любопытства, ни удивления, он обладал выдержкой, этот самый Гюнтер Велленберг, или просто сумел сыграть, ведь на самом деле был талантливым драматическим актером. Но о чем бы ни думал Гюнтер, Карлу импонировали его выдержка - удивление, особенно сочувствие, были бы сейчас некстати.

Помолчав несколько секунд, продолжил, наигранно улыбаясь:

- Ты понимаешь, я не могу гордиться таким предком, но что поделаешь...

- Брось! - прервал его Гюнтер. - Давай лучше не говорить об этом. Что было, то было, меня не интересует источник твоей информации. Был бы твой отец хоть самим сатаною, это не повлияло бы на мое отношение к тебе!

Гюнтер протянул Карлу руку, тому показалось - несколько театрально, но все же от всего сердца пожал руку другу, словно присягал на верность. Спросил бы сейчас Гюнтер имена "тройки" - назвал бы, не задумываясь, но Гюнтер не спросил, хотя вопрос и вертелся у него на языке.

- Итак, мы договорились, - сказал Карл. - Я назову двоих из "тройки". Не потому, что не доверяю тебе, просто если ты будешь знать всех троих, тайна перестанет быть тайной. - Это прозвучало немного неубедительно, но Карл не мог придумать более подходящего аргумента. Он действительно доверял Гюнтеру, но какое-то подсознательное чувство подсказывало: не следует открываться до конца! Чтобы перевести разговор на другое, добавил деловым тоном: - Конечно, ты должен понимать, что нет никаких гарантий и вся наша... э-э... миссия может оказаться напрасной...

- Я не требую, чтобы ты дал мне расписку на миллион, - хрипло засмеялся Гюнтер. - Однако имей в виду: мои финансовые возможности...

Но Карл и без этого знал, что у Велленберга никогда не бывает денег.

- Затраты я беру на себя, - остановил его. - Может быть, все будет в порядке, и мы быстро... Однако на всякий случай у меня есть несколько тысяч франков.

- О-о! - удовлетворенно воскликнул Гюнтер.

Карл перегнулся к нему через столик, зашептал:

- Первым в списке стоит Рудольф Зикс. Бывший группенфюрер СС. Известно только, что его брат живет сейчас в Загене. Это недалеко от Кельна. Мой "фольксваген" на ходу, если не возражаешь, послезавтра можно тронуться.

Ганс-Юрген Зикс ходил по кабинету, размахивая сигарой. Такая уж у него была привычка - обдумывая что-нибудь важное, мерить кабинет наискось неторопливыми шагами и вдыхать ароматный сигарный дым: все знали, если в кабинете господина Зикса накуренно, хозяин принимает важное решение.

Визит швейцарского журналиста насторожил Зикса. К местным газетчикам уже давно привык. Им охотно давал интервью и вообще поддерживал контакты с газетами, рассчитывая, что упоминание в прессе его имени будет способствовать популяризации фирмы готовой одежды Ганса-Юргена Зикса, а без рекламы во второй половине двадцатого века тяжело продать и стакан газированной воды.

Господин Зикс ничем не выказывал своей заинтересованности: продержал швейцарского журналиста с полчаса в приемной и встретил сухо, всем видом подчеркивая, что он человек деловой и не тратит время на пустословие. Но уже первые вопросы юноши, который назвался Карлом Хагеном, обеспокоили владельца фирмы и даже взволновали его - господину Гансу-Юргену Зиксу пришлось сделать усилие, чтобы отвечать ровно, доброжелательно и под конец улыбнуться и пожать журналисту руку.

Сейчас Зикс вспоминал все детали разговора - он на самом деле был важным и мог иметь совсем неожиданные последствия.

Журналиста интересовала совсем не фирма, не ее продукция и связи, он расспрашивал о старшем брате Ганса-Юргена - бывшем группенфюрере СС Рудольфе Зиксе. Конечно, наглеца можно было сразу выставить из кабинета, господин Зикс и хотел так сделать, но осторожность, как всегда, взяла верх (ну чего бы добился, выбросив журналиста?), и он вступил в игру, предложенную господином Хагеном: отвечал недомолвками на недомолвки, сам задавал неожиданные вопросы, старался вызвать журналиста на откровенность. Дело в том, что они с Рудольфом ждали из Южной Америки людей от обергруппенфюрера СС Либана, и появление швейцарского журналиста (возможно, и не журналиста) казалось очень и очень подозрительным.

Сейчас хозяин кабинета обновлял в памяти подробнейшие детали разговора.