Шильонский узник

С холма, где путники прощаются с Сионом,
Я видел град родной в его последний час:
Пылал он, отданный свирепым легионам,
И зарево его охватывало нас.

И я искал наш храм, искал свой бедный дом,

Но видел лишь огня клокочущее море…
Я на руки свои, в отчаяньи немом,
Взглянул: они в цепях – и мщенья нет!
О горе!

Ах! с этого холма, бывало, я глядел

На город в этот час: уж мрак над ним клубился,
И только храм еще в лучах зари горел,
И розовый туман на высях гор светился.

И вот я там же был и в тот последний час;

Но не манил меня заката блеск пурпурный.

Я ждал, чтоб Иегова, во гневе ополчась,

Ударил молнией и вихрь послал свой бурный…

Но нет… в твой храм святой, где ты,

Господь, царил,
Не сядут, не войдут языческие боги!
Твой зримый храм упал, но в сердце сохранил
Навеки твой народ, Господь, тебе чертоги!

Перевод А. Майкова

«У вод вавилонских, печалью томимы…»

У вод вавилонских, печалью томимы,
В слезах мы сидели, тот день вспоминая,
Как враг разъяренный по стогнам Солима
Бежал, все мечу и огню предавая.
Как дочери наши рыдали! Оне
Рассеяны ныне в чужой стороне…

Свободные волны катились спокойно…

«Играйте и пойте!» – враги нам сказали.
Нет, нет! Вавилона сынов недостойно,
Чтоб наши им песни святые звучали;
Рука да отсохнет у тех, кто врагам
На радость ударит хоть раз по струнам!
Повесили арфы свои мы на ивы.
Свободное нам завещал песнопенье

Солим, как его совершилось паденье;

Так пусть же те арфы висят молчаливы:
Вовек не сольете со звуками их,
Гонители наши, вы песен своих!

15 января 1813

Перевод А. Плещеева

Поражение Сеннахериба

1
Ассирияне шли, как на стадо волки,
В багреце их и в злате сияли полки,
И без счета их копья сверкали окрест,
Как в волнах галилейских мерцание звезд.

2

Словно листья дубравные в летние дни,
Еще вечером так красовались они;
Словно листья дубравные в вихре зимы,
Их к рассвету лежали рассеяны тьмы.

3

Ангел смерти лишь на ветер крылья простер
И дохнул им в лицо – и померкнул их взор,
И на мутные очи пал сон без конца,
И лишь раз поднялись и остыли сердца.

4

Вот расширивший ноздри повергнутый конь,
И не пышет из них гордой силы огонь,
И как хладная влага на бреге морском,
Так предсмертная пена белеет на нем.

5

Вот и всадник лежит, распростертый во прах,
На броне его ржа и роса на власах;
Безответны шатры, у знамен ни раба,
И не свищет копье, и не трубит труба.

6

И Ассирии вдов слышен плач на весь мир,
И во храме Ваала низвержен кумир,
И народ, не сраженный мечом до конца,
Весь растаял, как снег, перед блеском Творца!

Сихэм, 17 февраля 1815

Перевод А. Толстого

Стансы для музыки