Шинигами-ниндзя 2

. Путь ада. Последний из шести зомби Пейна пользовался частичным призывов статуи Короля Душ. Мой Ринне Шаринган прекрасно разглядел схожесть оставшегося от Сенджу Хаширамы Древа в Сердце Леса Смерти и данного сосуда, гигантского из-за потери контроля над мощью в следствие некогда произошедшего поглощения «начинки». Словно бы в насмешку, труп поверженного властителя вышнего мира Джодо спрятали в нижнем: на третьем уровне Ада – не один я такой умный выбрал толщу горных пластов. Риннеган обладал способностью призывать эту статую и контролировать ее – в глазах сверженного Короля находились серые концентрические круги додзюцу. Факт работы в качестве «способности» означал, что эта возможность перешла к Оцуцуки Хагоромо по наследству от матери – как и его Риннеган, являющийся деградировавшей мутацией

Ринне Шарингана, в следующем поколении давшего еще более ослабленное додзюцу Мангекё Шаринган, сохранившийся в потомках лишь потенциалом устойчивого Шарингана. И если роженице практически невозможно контролировать, какая чакра и хранящиеся в ее Инь-компоненте формы применяемых ею дзюцу передадутся вынашиваемым детям, то отец сделал всё целенаправленно. Так Хагоромо сознательно разделил свои силы Инь и Ян между Индрой и Асурой, пока они были еще в утробе матери. Собственно, сама призванная и контролируемая зомби Пейна статуя низложенного Короля способна вытягивать силы врагов, вместе с их чакрой добывая нужную информацию, а также накопленной внутри или переданной силой можно восстанавливать любые телесные повреждения. Печати на схороненном в Аду гробе Короля слишком сильны, чтобы при помощи Джигокудо суметь призвать статую целиком и воспользоваться главной ее силой – подлинным возрождением павших на поле брани.

      Джигокудо

. Внешний путь. Им является лично Нагато, управляющий остальными шестью путями - Рикудо Пейн. Собственно, «Гедо но Дзюцу» при помощи кокушин обеспечивало контроль над марионетками, обладающими общим полем зрения, ухудшающим спектр восприятия ввиду отсутствия у трупов соответствующих органов. Проще всего «оживлять» трупы, поскольку не требуется тратиться на подавление сознания Адскими Цепями, аналогом известного хидзюцу клана Узумаки - «Конго Фуса». «Гедо: Ринне Тенсей но Дзюцу» - "Внешний путь: Техника небесного возрождения жизни". Нагато действительно уготована участь погибнуть, чтобы Учиха Мадара воскрес и вернул себе глаза, напитанные мощью… Хамуры, родившегося вторым брата-близнеца Хагоромо…

      Гедо

      Нагато и опекающая его Конан были слишком сосредоточены на силовом варианте захвата джинчурики Кьюби, на божественном правосудии и своем уроке Конохе с темой «Боль: ощути, осознай, восприми, познай». А вот в пурпурно-голубой голове бумажной девы царила лишь забота о Боге – как бы старинный и единственный друг не надорвался. Несмотря на предосторожности, от меня веяло смертью достаточно сильно, чтобы истоптанная стадом мурашек Конан отвлеклась от рысканья по Конохе и обернулась в мою сторону, словно бы намеревалась прозреть через грань между мирами. Женщина списала свое плохое предчувствие на Нагато, который, в свою очередь, тоже ощутил близость смертельного исхода, а еще рост причиняемой кокушин боли. Закусивший губу Пейн удвоил усилия, по мой вине слишком быстро обнаружив лабораторию с изучаемыми кокушин и оборудованную допросную с полуживым трупом в центре оплетенного фуиндзюцу устройства для проникновения в память даже при отсутствии у цели не только сознания, но и души.

      Минута дайкай почти истекла – почти все распечатанные

силы из меньшего ромбика «Бьякуго но Ин» растрачены на копирующий анализ семейства додзюцу риннегана. Активировалось наложенное на паланкин заклинание «Бакудо-89: Кукантэнъи» - за утыканной штырями спиной Нагато произошел пространственный переход в полость внутри Дерева, величественного даже в тенях мрачного Ринбо.

      Пять секунд. Прямое подчинение древесного клона Сенджу Тобирамы прекратилось: он-паланкин вернул себе вид выдранного с корнями дерева, а некогда вживленное ему додзюцу Учиха Хироку обрело прежний узор Мангекё Шарингана. Однако захват остался – под завязку набитый моей силой «Моку Буншин» с проявившимся на стволе меж глаз пурпурным ромбом был погружен в гендзюцу. Я спокойно вырвал у себя пару волос, в области золотого сечения плавно меняющих серовато-серебряный цвет на белый. В руках появились танто с костистым эфесом и черепом в качестве яблока, у левого клинка пара глазниц испускала тьму Инь – правая свет Ян. У всех черепков на моих ногтях тоже так же пламенно зажглись глаза. Левое проявление занпакто я воткнул в теневика, подставившего свое солнечное сплетение, правое вошло в средоточие мутировавшего древесного клона. Краем сознания отметил, что прогрессировавшая во мне сила Ада не была строго привязана к режимам высвобождения занпакто, как это случилось с додзюцу, сендзюцу и плотью Пустого.