Шинни

Матч продолжается! Александров в строю! Правда, времени до окончания встречи остаётся совсем немного. Атакуют опять динамовцы. Якушин, Ильин, Поставнин, Чернышев и удар Трофимова. В этот раз Петров прочитал игру и ловко поймал мяч. Быстрый пас на Александрова, тот набирает скорость, обходит одного за другим трёх игроков в бело-голубых свитерах! Смещается в центр, меняясь местами с Тарасовым и Коротаевым. Размах! Но удара не последовало, и ещё один игрок «Динамо» обыгран ложным замахом! Александров делает прострел на Боброва! Мяч ударяется о клюшку Ильина и не доходит до адресата! Но возвращается к Александрову и отскакивает от его клюшки в сторону ворот! Степанов пытается переложиться в обратную сторону движения к мячу, но не успевает! Мяч издевательски пересекает линию ворот! 2:0! И это уже преимущество, которое «Динамо» отыграть не сможет! На стороне армейцев теперь будет играть время!

«Динамо» отчаянно рвётся к воротам ЦДКА, прижимает и пытается пробить Петрова! Тщетно! Звучит свисток об окончании матча! И завтра, наконец, мы увидим финал Кубка Москвы, затянувшийся на два незапланированных матча. Болельщики неистово приветствуют героя встречи Константина Александрова!..

Костик ощущал себя в состоянии опьянения, хотя никогда спиртное в рот не брал. Такого не случалось ни в прошлой жизни, ни на фронте, ни потом. Сейчас его качало во все стороны. Бобров заметил, что с Костиком что-то не так, пристроился рядом и поддержал, когда тот чуть не упал перед раздевалкой.

– Врача? – поинтересовался Тарасов, помогая усаживать Костика на скамью.

– Не надо, – отмахнулся Костик. – Устал немного. Перенервничал, пока сидел в камере.

– В кино пойдёшь? – осведомился Бобров, расшнуровывая ботинки. – «Небесный тихоход» показывают в «Художественном». Могу достать билеты для тебя и твоей прекрасной девушки. Или можно на «Сердца четырёх» сходить?

– Когда? Сегодня я точно не в состоянии.

– Послезавтра, на вечерний сеанс. Завтра финал выиграем, отпразднуем в ресторане. А послезавтра в кино. Ты как? Тарасов, вон, не хочет. Ну, и не надо. Женьку Бабича возьмём. И всё-таки, Костя, может врача?

– Чего её звать? Пришла уже. За дверью стоит. Голых мужиков стесняется, – засмеялся Веневцев, войдя в раздевалку. – Звать?

– Да, погоди ты! – Виноградов натянул футболку на голый торс. – Сейчас Балда зайдёт после душа, а то сюрприз обоим будем!

Парни весело засмеялись. Полуфинал выиграли, нервная обстановка спала. Сейчас они, наверное, смеялись бы над всем на свете, чтобы ни услышали. Ребята быстро помылись, оделись и впустили Катю.

Костик так и не переоделся, сидел во всей амуниции, прислонившись затылком к холодной стене.

Катя улыбнулась и плавными точными движениями осмотрела шишку на лбу.

– Надо в госпиталь, – произнесла она. – Головокружение есть? Тошнота?

– Только усталость и слабость, – ответил Костик.

– И голова, скажешь, не болит?

– Немножко. Чуть-чуть.

– Надо в госпиталь.

– Нет, Кать. Завтра финал Кубка. Я не могу его пропустить! Я не имею права оставить команду!

– А сдохнуть ты имеешь право?

– А сдохнуть имею право, – повторил за Катей Костик и улыбнулся.

– А вдруг у тебя сотрясение мозга? – оставалась серьёзной Катя.

– А вдруг я тебя люблю? – ответил Костик.

– Я же серьёзно! – топнула она ногой.

– И я серьёзно! Выходи за меня замуж!

Катя замерла, покраснела.

– Давай потом об этом.

– Ты согласна или нет?

Катя развернулась и ушла.

– Нашёл место, где предложение девушке делать! Никакой в тебе романтики, Костя! – засмеялся Бобров.

– Это как посмотреть, Сева! – откликнулся Веневцев. – Предложение руки и сердца, среди распаренных и помытых мужиков ещё какая романтика!

Парни заржали. Глядя на них, засмеялся и Костик.

Утром следующего дня прошло комсомольское собрание, на котором серьёзно обсуждали победу в финале. Костик удивился повестке дня, но вслух ничего комментировать не стал. Сел в серединке и слушал выступающих. Голова не болела, не кружилась, но общее состояние было далеко от идеала.

– А ты, Александров, что скажешь? – комсорг, работник базы ЦДКА, смотрел в упор немигающим взглядом.

– А что я? – растерялся Костик и встал. – Я как все.

Парни засмеялись.

– То есть, у тебя своего мнения нет? – комсорг бросил карандаш на стол, который до этого крутил пальцами.

– У меня всегда своё мнение. Но сейчас я как все.

– На фронте вы тоже как все?

Костик смотрел на комсорга и не понимал, чего ему от него надо.

– Не слышу, Александров. Вы обязуетесь забить два гола в финале?

Костик подумал, что ослышался или над ним шутят, но комсорг смотрел серьёзно.

– Так обязуетесь забить два гола в финале или нет?

– Как можно дать обязательство на забивание гола? Это спорт! И какая разница кто забьёт гол! Мы одна команда! Главное для всех – победа!

Вокруг раздались робкие смешки, а затем хохотал весь зал. Комсорг согнулся пополам от смеха. Коротков вытирал слёзы рукавом тренировочного костюма. Костик оглянулся вокруг.

– Разыграли черти, – и он засмеялся сам.

– Ладно, товарищи, смех в сторону, – привёл себя в порядок комсорг. – Так о чём вы так усиленно думали, товарищ Александров?