Шиноби Мрачного Рассвета

Казалось, прошел лишь миг, и боль от прошедшего сквозь тело электричества выбросила Ульгрима из этого странного состояния, заставив его скорчиться на земле. Как сквозь вату он услышал голос Какаши:

— Мию! Помоги Саске. — В голосе наставника сквозила тревога. — У него прорезалось третье томое. Пришлось его изрядно приложить райтоном — не реагировал на более слабые удары.

Улыбка, больше напоминающая оскал, выползла на лицо мечника. Третье томое? Какая чушь. Так-так... Так... Так... Тихий звук замирающего метронома, слышимый только ему. Вот что было важно.

Среди множества наставников, когда-то обучавших мечника, было много выдающихся личностей. Одной из них был тогдашний первый клинок императора. У него не было собственной школы. Не было пышного титула. Он просто был гением, что создал собственное боевое искусство. Искусство что рождалось не в покое фехтовальных залов, а на поле боя. Не в поединках мастерства, а в кровавой свалке всех против всех. Он единственный обучал Ульгрима лишь из-за денег. Очень, очень больших денег. Выходец из простого народа, он не любил аристократов и не церемонился с отпрыском знатного рода. «Слушай ритм, мальчик» — говорил он, запуская старый метроном перед очередным уроком, больше напоминающим избиение.

Тогда, в детстве, Ульгрим ненавидел того своего учителя. Но был вынужден прилежно учить его уроки. Потом, годы спустя, он не раз сказал спасибо старому немногословному и жестокому вояке. Его искусство, одновременно грубое и изощренное, легло нерушимыми каменными глыбами в основу собственного стиля грандмастера. Звук того метронома стал неотъемлемым спутником мечника, пройдя с ним через победы и поражения, штурмы и кровавые свалки. Метроном направлял его руку в сражении против архидемонов. Метроном вел его сквозь хаос магических битв. Метроном задавал безжалостный ритм его атак и защит. Звук, который он услышал впервые за пятнадцать лет. Боевой транс грандмастера вернулся.

Пусть впервые он в него провалился бесконтрольно. Пусть на восстановление навыков все еще потребуется немало времени. Главное вернулось. Что на этом фоне какое-то томое?

Какаши с тревогой следил за лицом своего ученика, витающего в своих мыслях с выражением хищной радости на лице. Тот заставил его изрядно понервничать. Когда выражение сосредоточенной свирепости, присущее лицу Учихи в бою, вдруг сменилось маской каменного спокойствия, а в глазах закрутились уже три запятые, Хатаке успел порадоваться за своего ученика.

А потом ему стало не до радости — спешно пришлось взвинчивать темп. Атаки генина вдруг стали непредсказуемы и очень опасны, а защита, казалось, несокрушима. Джонин попытался атаковать сам и внезапно понял, что не может задеть своего ученика. Тот, не сильно изменившись в плане скорости, вдруг будто начал читать своего наставника как открытую книгу, уходя не только от наносимых ударов, но и тех, что он лишь потенциально мог нанести. С легким шоком Какаши неожиданно осознал, что не может победить своего ученика в чистом кендзюцу. Мало того, сам может держаться только за счет превосходства джонина в скорости над генином. Он попробовал взвинтить темп, но и это не принесло победы. Да, атаки генина стали совсем редки, он едва успевал уворачиваться от атак наставника. Но и джонин никак не мог его задеть! Учиха умудрялся исчезать с траекторий ударов в тот едва различимый миг, когда удар уже определен и не остановим, но еще не достиг цели.

Многие считали Учиху гением. Однако Какаши, которого самого в свое время так величали, относился к столь громким титулам скептически. Но сейчас, после того, что показал Саске... Хатаке был вынужден согласиться. По крайней мере, в кендзюцу Учиха точно гений. С появлением третьего томое это стало неоспоримо. Чтобы выйти победителем из схватки — джонину победителем из схватки с генином! — ему пришлось прибегать к техникам райтона. Да и то, на первый удар Саске практически не среагировал.

Какое-то время заняло приведение полигона и генинов в порядок. Какаши выровнял землю, разбитую его техникой. Мию и Ино совместными усилиями поставили на ноги Наруто, залечив трещины в ребрах от удара наставника и устранив последствия контузии от собственной глупости. О которой Мию, не удержавшись, высказалась вслух.

— Да. Я не учел затекания взрывной волны под плащ. Больше не буду так делать. — К удивлению целительниц Намикадзе согласился с оценкой.

Когда суета улеглась. Какаши вновь обернулся к восьмой команде.

— Ну что, с кого начнем?

Генины начали неуверенно переглядываться. То, что они увидели, стало для них полнейшей неожиданностью. Даже Киба притих. Генины, от которых джонину пришлось отбиваться техниками А-ранга? Учиха, что фехтовал на равных с Какаши? Наруто, что подорвал самого себя, не моргнув глазом, и потом еще стоял на ногах? После всего увиденного восьмая команда не испытывала энтузиазма от предстоящих спаррингов.