"Шёл Майский Дождь..."(СИ)

А сейчас, он видел в тёмном окне, что только одни далёкие, неприступные, но очень одинокие звёзды, гордо и холодно мерцают высоко в небе..., и которые тоже очень холодно и совершенно равнодушно, смотрят на него, через это тёмное оконное стекло.

И вдруг совсем неожиданно для Максима, это тёмное, но уже предрассветное небо, рассёк и прочертил яркий, светящийся след. Это был след, от падающего метеорита. Его свечение было очень коротким. Почти молниеносным. Как и сама Жизнь.... Но маленький, и такой уже не по своему возрасту, в чём-то даже мудрый Максим, всё-таки успел загадать, своё желание, которое, как он считал, было, самым главным в его жизни....

Вскоре, Максим услышал, как проснулась его любимая бабушка. Бабушка Лена. И как она неторопливо, вполголоса, в своей комнате, молилась Иисусу Христу.

Окончив молиться, она, с определённым трудом, уже по-старушечьи негромко охая и вздыхая, встала с колен, и подошла к спящему, как она видимо полагала внуку.

Она какое-то время внимательно смотрела на Максимку, затем с любовью поцеловала его в лоб, заботливо поправила на нём тёплое, ватное одеяло и пошла, растапливать печку, в уже довольно заметно остывшем за ночь доме....

= = =

ГЛАВА - 3.

"УЧИТЕЛЬНИЦА ПЕРВАЯ МОЯ...!"

(Первый опыт юности...)

Максим уже имел какое-то определённое, но в целом всё-таки, только общее представление об этих, не совсем понятных для него, очень влекущих, завораживающих, и даже в какой-то степени парализующих разум ощущениях.

Они всегда появлялись у него в животе, в области солнечного сплетения, или чуть ниже, в районе пупка, в тот момент, когда он случайно, или бывало специально, намеренно дотрагивался, или прикасался к девушке. До её очень притягательного и очень волнующего нашего Максима, и одновременно с этим, очень загадочного женского тела....

И в этот самый момент, ему казалось, что через него, теперь уже через всё его собственное тело, как будто бы пропускали ток высокого напряжения, перемешанный с чем-то невероятно сладким и очень приятным.

Он, от этого всегда испытывал, огромное, и как говорят, какое-то поистине неземное, но и в то же время совершенно непонятное для него наслаждение, даже более того... - просто блаженство, сотканное из воздушных, тонких кружев. Максим в этот момент, на какое-то время, попросту замирал. Он упивался ими, он купался в этих чувствах. Он не хотел их отпускать от себя. Максим боялся вспугнуть эти ощущения, даже своими мыслями о них, опасаясь, что они, эти райские ощущения, вдруг могут исчезнуть навсегда.

Но при этом, любознательный Максим, очень усиленно соображал, пытаясь понять, от чего так, это всё происходит и откуда, как говорится, растут ноги....

А сейчас, в данный период своей юной и где-то даже счастливой жизни, он был больше похож на начинающего теоретика, только что приступившего к добросовестному изучению этой теории, чем на практика, который эту самую теорию, уже с пониманием, с толком и положительным результатом, может применять на деле.

Ну, а если быть ещё более конкретнее..., то в настоящее время, наш Максим, учился в техникуме, на втором курсе. Грыз, как говорится гранит науки, своими ещё пока молодыми и крепкими зубами и заодно, между делом..., с определённым желанием и удовольствием, старался тщательно пережёвывать, отскочившие куда-то в сторону от этого гранита, небольшие и нередко довольно острые куски и кусочки этой самой науки. Ему совсем недавно исполнилось, шестнадцать лет. Время поиска....

И здесь к слову, надо сказать, что кое-какой опыт общения с девушками у Максима всё-таки был. Пусть и небольшой, в сравнении с опытом, хотя бы того же Д* Артаньяна, или Дон Жуана..., но всё же был. Дело только никогда, ещё ни разу, не доходило до главного. Ну..., в общем..., до "этого самого"! Ну...! Сами знаете до чего...!

В общении с девушками, он уже чувствовал себя довольно раскованно и даже в чём-то уверенно. Мог уже быть вальяжным, а при необходимости и довольно развязным и нередко, не в меру наглым. Но это была его только внешняя оболочка, видимость. И такое его уверенно-нагловатое поведение, было в какой-то степени, для него..., - даже его защитой.

Он так же уже мог болтать с ними на щекотливые темы с видом знатока и со знанием уже вполне опытного молодого ловеласа. Мог вкусно и красиво целовать в губы. Девушкам это нравилось. Руки тоже при этом не оставались без дела и находили себе работу. Он уже мог очень умело руками скользить по телу девушки и при этом он чувствовал, что это, им тоже очень нравится. Но скользить только по строго определённым и вполне доступным участкам этого самого тела. Дальше, ни-ни-ни...! Дальше Максим не проникал, никогда "там" не был, и "туда", никогда не захаживал. Ни разу. Невидимую, запретную черту, Максим ни разу ещё не пересекал.