Шёпот Призрака

— А Избрание обычно бывает кровавым делом? — спросила я.

— По-разному, но на самом деле Избраний было так мало, что трудно сказать, — сказал Патч.

— В прошлый раз было чертовски кроваво, — Панч посмотрел на звёздную, безлунную ночь, словно ища предзнаменования.

— По иронии судьбы, тогда была ночь Избрания Валоры, — сказал Октавиан. — Конечно, всё было предрешено, поскольку все знали, что она была протеже своего отца, кандидатом на его замену. Таким образом, почти все сторонники Мерсера присягнули Валоре.

— Если все знали, что избрание Валоры предрешено, почему это было кровавое дело? — спросила я.

Арабелла пожала плечами.

— Другой бог пытался отравить её сторонников. И Валора отомстила. Я слышала, что битва длилась семь дней.

— Семь дней и семь ночей, — подтвердил Панч, выглядя чересчур восторженным. — За эти семь дней и ночей мне довелось взорвать больше вещей, чем в любой другой битве в моей жизни.

— Большая часть того, что ты взорвал, была мебелью, — сухо сказал Октавиан.

Панч впился в него гневным взглядом, сжимая руки в кулаки.

— К твоему сведению, за этой мебелью прятались вражеские солдаты.

Октавиан взглянул на меня.

— Слава богу, Леда ещё не родилась, иначе вы вдвоём разрушили бы весь дом.

Панч фыркнул и весело хлопнул меня по спине. Я восприняла как хороший знак то, что мои товарищи по команде включали меня в свои шутки; это означало, что они приняли меня.

— Я стараюсь выработать привычку не враждовать с домами, — весело сказала я. — Когда они приземляются на тебя, это чертовски больно.

— Что ж, давайте воздержимся от взрыва домов или мебели на этом Избрании, — сказал Девлин, прерывая наши смешки. — Наша работа — поддерживать цивилизованный порядок, — он наградил Панча повелевающим взглядом. — А не вносить свой вклад в этот хаос.

— Конечно, босс, — слова Панча были полны раскаяния, но в его глазах искрились фантазии о хаосе.

Праздник только начинался, когда мы наконец-то добрались до замка в конце очень длинной, очень извилистой тропки, ведущей от задних ворот поместья. Широкая, открытая, прямая дорога от главных ворот, очевидно, предназначалась для гостей, представителей исключительной низшей знати богов.

— Как бог может стать членом низшей знати? — спросила я, когда мы со Стэшем заняли свои позиции в углу большой каменной террасы.

Бал Лордов проходил под открытым небом, прямо у порога замка. Каменный фасад здания был освещён, как декорация на сцене. Солдаты стояли на страже на каждой башне, глядя на тёмные равнины, окружавшие замок. Но не наша команда. Мы должны были оставаться здесь, на уровне земли, и высматривать неприятности из рядов богов.

— Союзы и интриги, — сказал мне Стэш. — Некоторые боги рождаются в низшей знати, но останутся ли они там, полностью зависит от того, насколько хорошо они могут поддерживать и расширять союзы своих предков. Семёрка более сложна. Бог нуждается в значительно большей поддержке, чтобы подняться в совет, но даже самый могущественный бог может пасть. Что мы и видим сейчас с Валорой.

— Не могу сказать, что буду оплакивать её потерянную корону, сказала я. — Но её потеря была делом рук Фариса. И теперь он вознаграждён за свои заговоры и интриги против остальной Семёрки? Это просто кажется неправильным.

— Семёрка выбрала Фариса, потому что они считают его самым способным богом, который приведёт нас к победе над Стражами. И он уже показал, что сделает для этого всё, что потребуется, включая даже создание союза с демонами, с которыми мы сражались на протяжении тысячелетий.

— Мы? — я выгнула брови, взглянув на него. — Прошло всего несколько месяцев, а ты уже говоришь так, будто ты один из них.

— Я и есть один из них. Я всегда был одним из них. И ты тоже, Леда. Упрямое отрицание этого может позволить нам почувствовать себя лучше, но это не изменит реальность. Мы должны работать с тем, что нам дано, а не отрезать здоровую руку в знак протеста против страданий других людей. Калеча себя, чтобы успокоить свою совесть, мы не поможем этим людям. Только сделаем себя слабыми и менее способными помочь им.

— Ты прав, — я вздохнула. — Я знаю, что ты прав. Это просто… иногда раздражает меня.

— Главное помни, кто твой враг.

— Трудно помнить, кто твой враг, когда он меняется каждый день.

Он одарил меня улыбкой.

— По одной катастрофе за раз, Пандора.

— Я люблю многозадачность, — я улыбнулась в ответ. — Стражи — первые в моём списке, но не последние.

Я посмотрела на бал богов. Вот они, представители низшей знати небес, одетые в свои лучшие одежды, окружённые тысячами ярких огней. Свечи были повсюду — на всех поверхностях, во всех формах и размерах.

Приятный аромат, благоухающий, но не подавляющий, витал в воздухе. Я осознала, что на самом деле здесь было много ароматов, целый букет ощущений, и все они плавно, гармонично соединялись в один цветочный аромат. Тонкость парфюмов этой вечеринки удивила меня. Она была таким нежной, такой тихой. И такой непохожей на ярких богов. Тот, кто готовил ароматическую палитру вечера, был столь же искусен, как и тот, кто разработал изящное освещение.