— Потерянная? Посмотрела бы я на тебя в преддверии сессии, Краснов, — беззлобно пробурчала и нарочито медленно отпила свою ледяную колу, возвращаясь к интересующей теме: — А вот твоя любовь к горячим напиткам действительно заставляет теряться, — я отвернулась, как можно безразличнее разглядывая опостылевший пейзаж за окном.
Дворик возле моего факультета, что находился по ту сторону улицы, выглядел непривычно пустынно без толп студентов. Судя по огромным часам, что висели на стене позади Краснова, была как раз середина третьей пары. И все примерные и не очень студенты —
- Хорошо, — смиренно выдохнул Пашка и признался: — Мне и вправду холодно. И я терпеть не могу кондиционеры.
— Тебе холодно летом? — недоверчиво протянула я, вновь уставившись на парня.
— Еще с утра был май, насколько я помню.
— И плюс тридцать.
— Здесь кондиционеры, — резонно заметил музыкант.
— Всего лишь прохладней на несколько градусов, — продолжала спорить я.
— Вот! — Пашка в один миг накрыл ладонью мою руку. — Убедись сама.
— Хмм… — задумчиво протянула, стараясь не выдать, как меня пробрало от этого невинного прикосновения. — Прохладная. Я даже не подозревала, что ты такой мерзляк, Краснов.
— Рад, что удовлетворил твое любопытство, — насмешливо протянул Пашка, продолжая держать меня за руку. — А теперь вернемся к моим вопросам. Ты подумала насчет
Услышав последнее, я вмиг посерьезнела. И выдернула ладонь из-под руки парня.
— Я давно подумала и даже дала ответ: нет.
— Китти-Кэт, соглашайся, — заискивающе протянул этот невозможный человек и приподнял очки, сражая меня просящим взглядом. — Всего лишь один танец и десять минут на сцене. Со мной, — искушающее добавил он.
— Десять минут? — с усмешкой переспросила, не поддаваясь шарму музыканта. — С каких это пор шоу-программа не требует проработок и репетиций? Извини, но у меня нет на это времени, Паш. К тому же, тебе нужен профессионал…
— Мне нужна только ты, — фраза прозвучала слишком двусмысленно, но Краснов, кажется, даже не заметил этого. — И для меня ты профессионал. Я до сих пор помню всё твои трюки, — он повертел пальцем в воздухе, намекая видимо на крутки* (прим. автора — элемент танца, кручение вокруг шеста).
Я лишь горько усмехнулась в ответ. Пол дэнс случился в моей жизни совершенно неожиданно. Мамина подруга детства, Таня, вернувшись на родину, решила открыть студию танца на пилоне. А моя мама, будучи журналистом нашей местной газеты, осветила это грандиозное — по меркам маленького городка — событие. Ну, и заодно приобрела месячный абонемент для нас двоих. Занятия проходили весело, и пусть по сравнению с бальными танцами нагрузка казалась просто колоссальной, а синяки и ссадины стали привычным делом, я без оглядки влюбилась в этот захватывающий, не похожий на никакой другой, танец. А со временем, благодаря поддержке тренера и мамы, смогла достичь неплохих результатов и даже взять несколько первых мест на конкурсах.
— Ну же, Китти-Кэт, — продолжал торговаться музыкант. — Я всё организую. Персональные репетиции и лучшие хореографы только для тебя. И, конечно же, приличный гонорар.
— Твоя настойчивость ужасает, Краснов, — в очередной раз не повелась я.
— Неужели ты не хочешь сделать мне подарок на день рожденья?
— Это на тот, который в августе?
— Черт. У тебя слишком хорошая память, — Пашка досадливо покачал головой и, растеряв всю веселость, серьезно попросил: — Пожалуйста, Китти-Кэт.
Его проникновенный голос с едва уловимой хрипотцой, мгновенно отдался гулким стуком в груди и знакомыми мурашками на коже. Я до легкой боли прикусила щеку изнутри, гоня прочь непрошенные чувства, и решительно заговорила:
— Паш…
— О! Вот ты где, солнце! — неожиданно оборвал меня знакомый голос. — А я везде тебя ищу, — радостно протараторил мажоришка и беспардонно уселся рядом со мной на кожаный диванчик.
Вот же…любитель эффектных появлений, чтоб его!
В пустынной светлой комнате, где из мебели имелось всего лишь пара стульев и неудобная софа, Стас чувствовал себя слегка неуютно. За несколько ушедших лет, он успел позабыть, как выглядит мастерская. Когда-то теплое, наполненное солнечным светом помещение, теперь казалось нелюдимым, а знакомые картины на стенах напоминали призраков.
— Как самочувствие? — после скупого приветствия и пятиминутного молчания, наконец, выдавил из себя парень.