Шип и игла

Шип стояла на цыпочках. Ей была видна только верхушка головы с медным обручем. Шип сама удивилась, когда в ее уме промелькнула короткая молитва к Богине за Радо.

Затем Брат поднял обруч с головы Радо, милостиво улыбнувшись ему, и почти ласково оттеснил его в сторону.

Шип пробралась сквозь толпу желавших услышать Факт, схватила Радо за рукав и повела его к выходу. В вестибюле она бросила стражнику одолженную тем эмблему. Из дверей здания она вышла, хватая воздух ртом, как вынырнувший пловец.

Дождь прекратился. Потоки солнечного света прорывались сквозь одеяло облаков. Шип вдыхала свежий воздух.

Радо сказал:

— Отпусти меня! Ты сломаешь мне руку.

Она выпустила его руку. Он потер больное место.

— Ландо ждет, — сказала Шип.

Они сели в него. Шип сняла брезентовое покрытие, а Радо приказал водителю ехать в гостиницу.

— Нам не добиться успеха, — сказал он тихо.

— Что вы имеете в виду?

— Шип, я слышал это. Я… чувствовал это. Со мной говорили, и я ощущал это в себе, вокруг…

— Иллюзия, милорд. Вы были одни. Я вас видела. Это колдовские фокусы.

— Это было так же реально, как ты сейчас! — вскричал он. — Даже больше. Факт более реален, чем ты или я. И он добр и милостив. Как отец с бесконечным терпением и силой.

Она ударила его.

Он вспыхнул и схватил ее за одежду на груди:

— Кто ты такая? Что ты себе позволяешь?

— Я знаю, кто я, а вот кто ты?

Он ослабил хватку:

— Ты не можешь понять, как это было. Это невидимо. Это — бог. — Радо посмотрел на небо. — Долго ли обруч был на мне?

— Я могла сосчитать до десяти-двенадцати.

— Мне показалось, несколько дней. Я знал, что нахожусь в молельном зале, но я был также и еще где-то. Он знает, кто я, Шип. Он звал меня по имени.

— Это невозможно. Вам это пригрезилось.

— Факт знает обо мне, — сказал Радо серьезно. — А если это так, он должен знать, для чего мы здесь.

— В таком случае нам нельзя терять времени. С заходом солнца мы отправимся в Естигол. Если ваши предположения верны, у Братьев есть тайный причал под цитаделью. Если удастся, то с помощью Богини мы спрячемся на одном из судов.

— Ты не собираешься пересмотреть это сомнительное мероприятие? — сказал Радо. — Ты не можешь допустить порочности нашей цели?

— Милорд, после того, что я увидела сегодня, я еще больше убеждена, что наши задачи не только справедливы, но и крайне необходимы.

Сияющая красная лягушка над дверью гостиницы приветствовала их. Граф расплатился с водителем, дав ему ровно столько, сколько положено. По какой-то причине ему больше не хотелось сорить деньгами.

ГЛАВА X

Мягкая черная веревка коснулась земли. Граф Радо выглянул из открытого окна апартаментов Дельфина. Двумя этажами ниже стены гостиницы погружались во мрак, и тонкого шелкового каната не было видно.

— Ты ждешь, что я спущусь по нему вниз? — сказал он.

Шип зубами натянула перчатки потуже.

— Вы можете прыгнуть.

— Дурацкие выдумки стражей с этими веревками.

Его меч звякнул об оконную раму. Радо поправил накидку вокруг ножен. Заботясь о тишине, Радо надел меч на спину.

— Странное одеяние, — сказал он, увидев Шип в черном замшевом костюме с головы до пят.

— Это мой старый костюм, — сказала она с трудом дыша. В поясе костюм был узковат. Это слегка беспокоило ее. Десять месяцев назад ее охотничий костюм сидел на ней отлично.

Она натянула черный льняной капюшон на голову. Отверстия для глаз были закрыты кисеей: ее глаз не было видно.

— Вы готовы? — спросила она.

— Какое это имеет значение? — Радо опустил шелковую маску из своей шляпы. Она закрывала его лицо сверху до усов. — Вы спускаетесь впереди, мой мальчик, — сказал он с подчеркнутой вежливостью.

Шип обернула канат вокруг руки и шагнула в пустоту. Повернувшись к нему лицом, она сказала:

— Когда я спущусь, я дерну канат дважды. По этому сигналу вы начинаете спуск.

— Понятно.

— Не вздумайте навалиться на веревку до конца моего спуска. Только по сигналу.

— Не понимаю, почему мы не можем выйти через вестибюль как цивилизованные люди?

Шип не ответила. Она пропала в темноте.

Радо наблюдал за дерганием нагруженной веревки. Он забавлялся мыслью: что, если бы он перерезал веревку? Она упала бы на жесткую мостовую с высоты трех-четырех этажей. Это избавило бы его от Шипа-в-боку… Он уже видел себя с клинком, перерезающим канат. Это так легко.

Почему бы и нет? У него на руках останется сундук с золотом Храма, и пройдет немало времени, прежде чем стражи Храма выследят его.

Год, от силы два.

По канату пробежала волна сигнала, затем второго.

— Еще одна загубленная мечта, — ухмыльнулся он вслух.

Он забрался на подоконник. В одно мгновение его ощущения обрели остроту. Он почувствовал меч за спиной. Запах перчаток из оленьей кожи. Скрип ботинок, скользнувших с подоконника.

Он не спускался вниз, а скорее, регулировал свое падение, пока кожа его перчаток не раскалилась от трения. Он приостановил спуск. Повернувшись два раза, он уперся в стену ногами и таким образом преодолел последние этажи спуска.

— Опять какие-то выходки? — сказала Шип.

— Я пытался повеситься.

— Что помешало?

— Я решил, что не следует строить ловушку не тому человеку.