Шипучка. Ты уже часть меня

Листва, трава… как я дышу тобой.»

В каждом слове столько чувств и столько выверенной силы, но последняя строчка особенная. Она звучит тише, но в стуке моего сердца отзывается громче всех. Сжимаю руки в кулаки от переполняющих ощущений. Эта девчонка точно может убить меня одним лишь словом. Самое смешное, что если бы я мог выбирать, то ни за что бы не отказался от этого и добровольно пошел на казнь, просто чтобы увидеть ее.

Стихотворение льется сладкой речью из самых прекрасных губ, что я видел и целовал в своей жизни:

«Как дышит шар, где ангелы и птицы

Летают над планетой голубой, —

Дышать любовью – и развоплотиться

В том воздухе… Как я дышу тобой.

Как дышат мгла и мглупости поэтства,

Поющего дыхательной трубой, —

Дышать любовью, фейской речью детства

В том воздухе… Как я дышу тобой.

Как дышит снег, в окно моё летящий

На белый лист, вослед карандашу, —

Дышать любовью – глубже, глубже, чаще,

До самых слёз… как я тобой дышу.»

(прим. автора: стихотворение Юнны Мориц)

Теперь каждое это слово выцарапано на моих ребрах. Никогда не смогу забыть этот момент и эти чувства, что воспряли во мне и затмили все остальные.

– Ника, – ее имя это единственное, что получается произнести.

Она, словно понимая мой эмоциональный ступор, подходит сама и садится верхом, упираясь коленями по обе стороны от моих бедер. Обнимает за шею, а глаза ее светятся. Ника похожа на какое-то мифическое существо, наделенное магией, и ей определенно нравится моя растерянность. Маленькая манипуляторша. Хочет побыть главной? Пускай. Сегодня ее ночь. Она действительно переплюнула меня в своем признании.

– Я не хочу сомневаться, – Ника опускает руки к жалким оставшимся пуговицам на своей-моей рубашке и расстегивает их. – Не хочу бояться жить и быть счастливой.

Ткань скользит по ее плечам, открывая моему взору космос, скрытый в этой девушке. И я не о теле. С ним все в порядке, без сомнений, но сейчас это что-то большее, чем физическое влечение. На самом деле, это с самого начала было чем-то иным. На тот момент непонятным, но сейчас осмелевшим и раскрывшимся. Это любовь…

Позволяю себе наконец коснуться ее. Стыдно признаться, но руки дрожат, как у мальчишки. Теперь я чувствую то, чего мне так не хватало. Она моя. Это совершенно другой уровень.

Целуемся, словно дети, дорвавшиеся то торта, с неописуемым удовольствием и восхищением. Так вкусно и до одурения мало. С каждой секундой голод растет, уводя нас от нежного детского уровня далеко-далеко к неистовой страсти и опаляющему кожу желанию, и мы бесстрашно бросаемся в этот огонь.

Ника мучает пуговицы на моей рубашке, и я опрокидываю ее на спину, потому что уже изнываю от желания увидеть, как эта девочка будет выглядеть подо мной. Она прекрасна в любой позиции, но именно так чувствую ее полностью своей. И я готов отдать ей все, что у меня есть, лишь бы сохранить космос внутри нее только для меня одного.

– Нет ли каких-то противопоказаний? Это не вредно для малыша? – спрашиваю вперемешку с поцелуями ее шеи и ключиц.

Рубашка улетает в сторону, и Ника хватается за ремень моих брюк.

– Нет. Ну, в пределах разумного.

– Хорошо, – поднимаюсь, чтобы раздеться полностью, но не спешу возвращаться.

Секунду любуюсь умопомрачительной картиной. Голубые глаза источают свет, влажные волосы сбившимися прядками разметались по дивану, добавляя безуменки этой нежной девочке. Грудь Ники движется вверх-вниз быстро и часто, и я опускаюсь на колени рядом с диваном, чтобы уделить внимание именно этой ее части. Она слишком привлекательна, чтобы не сделать этого.

Улыбаюсь, слыша одобряющий вздох и тихое мурлыканье своего имени. Пальчики в волосах пытаются управлять мной и тянут наверх, но я не сдаюсь. Медленно прокладываю свой путь влажными поцелуями к животику и замираю чуть ниже пупка. Тихонько шепчу сыну, что люблю его, а потом вновь возвращаю внимание его мамочке, которая хнычет, что хочет меня к себе или в себе.

Дальше я уже ничего не слышу, потому что ее прелестные ножки закрывают мне уши. У нас вся ночь впереди, и я не хочу никуда торопиться. А вообще мне хочется думать, что у нас впереди вся жизнь.

Ника

Время отступило, оставив нас вдвоем. Я и он. Мужчина, в руках которого я становлюсь самой счастливой. Тот, кто заставляет меня шагнуть за грань, не оглядываясь назад.

– Ника… – с придыханием произносит Сеня, и его улыбающееся лицо появляется напротив моего. – Ты нереально вкусная.

Его губы впиваются в мои, а свободная рука вновь скользит вниз по животу, раскрывая меня для него. Только для него. Волна дрожи пробегает по телу, наращивая свою силу. Экстаз в чистой мере. Желание в диком его проявлении, и Сеня самый злостный искуситель.