Шипучка. Ты уже часть меня

– Эй-эй, – приподнимает мой подбородок. – Ника… Я ужасный э-э-э… Как это? Собеседник. Отвратительно подбираю слова и совершенно не умею объяснять свои мысли правильно, но я попробую, ладно?

Киваю. Сеня набирает полную грудь воздуха, а затем шумно выдыхает, крепче сжимая руки на моих бедрах.

– У всех есть прошлое, которое мы даже при большом желании не сможем изменить. В моем куча всякого дерьма, ошибок, глупых поступков, но… Но так ведь у каждого. Чем-то ты не гордишься, чему-то даже значения не придаешь. И я считаю, что важен не пройденный путь, ведь он уже позади, а важно настоящее. То, что имеешь сейчас и держишь в своих руках, – Арс гладит мою щеку и нежно улыбается, заставляя сердце вспорхнуть ввысь и радостно забиться. – Есть такое настоящее, которое перечеркивает все прошлое. Ты просто не можешь взгляд отвести, чтобы даже мельком оглянуться. С ним ты видишь будущее и становишься лучше. Для меня это ты, Ника. Только ты.

Поверить не могу, что слышу все это. Слезы текут из глаз, не желая прекращать свой сегодняшний марафон. Они, черт возьми, когда-нибудь закончатся? Одно радует, на этот раз это слезы счастья.

– И я расскажу тебе все, чтобы между нами не было никаких недомолвок и тайн. Все, что ты захочешь.

Скорее всего, я уже и так знаю все, что мне нужно. Только вот хотелось бы все-таки услышать рассказ от первого лица. Правдивый рассказ. Хочу лучше понять Арсения и для этого должна увидеть все его глазами.

– Расскажи о Маше. Что произошло?

– Хорошо, – Сеня довольно резко вздыхает. – Она как раз та часть прошлого, которое «дерьмо», если ты не догадалась.

– Сень! – не то что бы я ее защищала, просто мне не нравится, когда он ее оскорбляет. Он выше этого.

– Ладно-ладно… Мы с ней начали встречаться, когда учились в универе. Все было серьезно, действительно серьезно. Я даже думал о свадьбе, хотел сделать предложение. Армия спасла меня от этой глупости. Маша, естественно, обещала ждать, но через несколько месяцев перестала выходить на связь. Ну а я как бы не в оздоровительном лагере был. Возможности узнать, в чем дело, просто не было. Никто из моих друзей не мог ее найти, словно пропала куда-то. Ну потом-то я узнал, что Маша просто переехала к своему харю и сменила круг общения. Когда служба закончилась, я летел домой на всех парах, чтобы разобраться во всем и… – Сеня стискивает зубы, напрягая желваки.

Вижу, что ему трудно, и уже готова повернуть назад. Не хочу, чтобы он вновь пропускал это через себя.

– Сень, я…

– Все нормально. Ник, это не боль утраты, это боль предательства. То, что Маша бросила меня, фигня, по сравнению с тем, что еще она сделала. Когда я наконец-то нашел эту… – качает головой.

– Машу, – подсказываю.

– Машу, – послушно повторяет Сеня. – Она была беременна и собиралась выходить замуж уже через пару недель. Конечно, сначала я рвал на жопе волосы и пытался ее вернуть, ровно до тех пор, пока кое-что не узнал от ее лучшей подруги. Точнее, бывшей лучшей подруги. Маша, – выплевывает ее имя, – была беременна и от меня, но решила не оставлять ребенка.

Хоть я и была готова это услышать, то, как он это произнес, больно хлестнуло по сердцу.

– Я пришел поговорить с ней. Надеялся, что все это ложь, но она ничего не отрицала и даже не сожалела. Заявила, что со мной у нее не было будущего. Что я ничего не смог бы дать этому малышу, – его взгляд становится пустым. – Для этой стервы понятие «будущее» приравнивается к деньгам. Куда уж бедному парню, только-только вернувшемуся из армии.

Ощущаю во рту горечь его слов. Ужасные воспоминания. Маша действительно та еще тварь. Пусть теперь говорит о ней, что хочет. А в следующую встречу я сама выцарапаю ей глаза.

Ласково глажу Сеню по плечам и шее. Хочу забрать его боль, хотя бы разделить пополам. Теперь я все готова делить с ним. И хорошее, и плохое.

– Я не могу ее простить. Никогда, наверное, не прощу. Ей больше нет места ни в моей жизни, ни в моем сердце. Я выгнал ее давным-давно и больше никого туда не пускал. До недавнего времени. Теперь все свободное пространство заняли вы, – гладит растопыренной ладонью меня по животу.

Тепло. От слов и от жеста. Такое родное и по-настоящему домашнее. Это то самое чувство, когда мама забирает тебя домой из детского сада. Ты несешься к ней со всех ног, чтобы обнять и вдохнуть ее запах. Это ощущение семьи в своей душе. Того, что ты не одинок.

– А еще… – удивительно скромно произносит Сеня. – Я соврал тебе насчет спора.

Ого. Он и в этом решил мне признаться? Ну-ну…

– Что? – изображаю самое правдоподобное удивление. Не зря же я почти четыре года училась актерскому мастерству.

– Ну… Никто нас не проверял, да и ставки не повышались. Просто мне не хотелось отпускать тебя. И я проиграл спор. Никто не знает, что случилось между нами. Я бы не…

– Я люблю тебя, – признание вырывается неожиданно даже для меня.

Сеня замирает, приоткрыв рот, а я улыбаюсь. Широко-широко. Словно что-то внутри наполняет меня солнечным светом. Ему не нужно становиться идеальным, потому что он сам по себе именно такой, какой мне нужен. Мой идеальный любимый Арсений. Такой, как есть.