Шипы Черного Ириса

— Ну, я бы не стал так низко оценивать себя, мадемуазель, — внезапно вмешался в нашу беседу Стас. — Амадей склонен несколько приуменьшать заслуги своих птенцов. Ему, как наставнику, конечно, виднее, но я не стал бы ставить знак равно между Карно и Калиго.

Он прошел к пластиковой этажерке и взял с одной из полок небольшую по толщине голубую папку. Кинул мне. Я легко поймала и тут же раскрыла.

С первого же листка на меня смотрела миловидная девушка лет семнадцати. Она счастливо улыбалась, а за ее спиной было какое-то большое старое здание и множество таких же молодых людей. Похоже, что фото снято в день поступление в вуз или колледж. Я отогнула фото, чтобы прочесть информацию на распечатке. Стас, как будто ждал этого момента, поэтому сжато продублировал текст, отметая все лишнее:

— Смирнова Людмила Николаевна. Восемнадцать лет. По полицейским сводкам пропала в августе прошлого года. Найдена в июле этого на городской свалке. Местные работники подумали, что девушка странная, даже для обитателей свалки и вызвали наряд. Полицейских, по большому счету спасло только то, что девочка, в момент их появления, как раз только начала есть какую-то дворнягу. Если бы она была в стадии охоты в нашем городе, несомненно, прибавилось бы трупов. По счастливому стечению обстоятельств среди полицейских оказался и мой знакомый. Он и настоял на том, что нужно вызвать носителей из анклава.

Я молча кивнула. Еще раз посмотрела на фото счастливой абитуриентки, потом на то извивающиеся существо на цепях. Сходства не нашла.

Перелистнула несколько листов, скрепленных вместе канцелярской скрепкой. С нового фото на меня смотрел мужчина, что называется, в самом соку. На вид ему было лет пятьдесят. Но, очень хорошие пятьдесят лет. Короткие седые волосы только украшали красивое загорелое лицо, а седые брови в сочетании с карими глазами придавали ему толику таинственности. На снимке мужчина стоял в шортах и майке на фоне горного склона и маленького озера. Тренированное тело заткнуло бы за пояс многих современных малолеток, которые ничего тяжелее джойстика в руках не держали.

Стас снова выдал справку сухим, казенным голосом:

— Хазаренко Алексей Алексеевич. Пятьдесят три года. Активист и мелкий бизнесмен. Открыл на свои средства два досуговых центра для подростков, где обучали самообороне, боксу, самбо и выживанию в экстремальных условиях. Пропал в ноябре прошлого года. Найден в марте этого года. В лесу, недалеко от деревни Липучки, в пятнадцать километрах от города по восточному шоссе. Там тоже занятно вышло. У одного из наших в этой деревне дед. Парень дурак, от родственников после возрождения не отказался. Ну и поперся помогать деду что-то там чинить, когда снег стал таять. В общем, нашел этого А. А. и вызвал меня. — Стас ухмыльнулся, явно что-то припомнив.

Я снова кивнула. Снова сличила фото спортсмена и самого крупного из существ за стеной. И опять ничего общего не нашла, кроме, возможно, габаритов.

С третьего снимка на меня смотрел мужчина в белой рубашке на фоне работающего компьютера и стола. Светлые волосы, бесцветные глаза и намечающиеся брюшко.

— Шивченко Андрей Борисович. Двадцать восемь лет. Менеджер по продажам в международной компании медицинской техники. Пропал в пятидесяти километрах к югу от города. В январе прошлого года. Полиция обнаружила только покореженную после аварии машину. Найден в июне этого года Николь.

И опять ничего общего.

Четвертым фото в папке оказалось фото брюнета с чуть раскосыми глазами. В форме охранника.

— Рудаинов Дамир Георгиевич. Тридцать три года. Работал охранником на заводе строительных смесей. Пропал во время обхода в сентябре прошлого года. Найден в начале августа этого года. Кстати, тоже любопытно. Его приметила старушка на старом кладбище. Парень грыз клыками надгробия. А когда пенсионерка на него стала орать и угрожать полицией, появился местный сторож. Он-то и рассмотрел в этом не человека. Позвонил в полицию, а те отправили к нам. А этот грызун вместо того, чтобы старушку просто усмирить взвыл и бросился бежать. И бегал по всему кладбищу, пока наши не приехали.

Я закрыла папку и вернула ее Стасу. Повернулась к Амадею.

— И что? Меня от их вида вырвать должно?

Создатель ухмыльнулся, блеснув кончиками клыков. Не хорошо так…

— Бравада и напускное самомнение — это, конечно, замечательно. Но, неужели ты, действительно предполагаешь, что я могу только из-за твоей возможной диареи привести тебя сюда? Или ты и правда такая дуреха, и ничего не поняла?

Я молча смотрела ему в глаза. И вот странность: меня не затягивало в них. Нет, они были все так же красивы. Зеленые и глубокие, но что-то неуловимо изменилось то ли в них, то ли во мне самой.

— Это, — кивок в сторону прозрачной стены, — не просто Карно. Это то, что происходит с каждым Карно, если не дать птенцу в качестве первой трапезы крови Создателя. Это не вампиры, и даже не животные в человеческом облике.

Амадей умолк, посмотрел в мои округлившиеся глаза. Театрально вздохнул и уже спокойным тоном лектора продолжил: