Шипы Черного Ириса

Моя профессия молодая, появилась года через три после основания ВАВ и окончания последней тотальной войны на уничтожение вампиров. Казалось бы, в обществе, где пытаются ужиться два вида, такая профессия нужна, как воздух, но популярной она так и не стала.

Как бы не старались СМИ и политики, а людей, которые добровольно соглашались работать с вампирами именно, как их представители, помощники и вообще связующее звено между носителями и человечеством, было мало всегда. Конкурс на специальность, когда я поступала, был даже меньше, чем в педагогический или какой-нибудь факультет альтернативного дизайна.

Дело в том, что контактер собрал в себя многое из различных специальностей, тут и навыки психотерапевта, и обычного психолога, и знание юриспруденции, и социологии и еще куча знаний, которые должны быть вбиты в голову студента. К тому же, для получения данной специальности нужно быть устойчивой к стрессам.

Как не смешно, но при поступлении я прошла все тесты и получила разрешение. Тогда мне казалось, что это мой единственный шанс начать жить. Ведь контактеров защищает государство. Я не учла того, что из моей ловушки нет выхода. Наивность возраста и вера в правосудие сыграли свою злую шутку.

Девушка покивала, а как услышала про образование, которое, кстати, считается едва ли не таким же бесполезным, как архивед или санитар в больнице, сморщилась, словно уксуса хлебнула. Ну, не хотят люди налаживать контакты с вампирами, точнее они уверены, что для этого не нужно учиться.

— Соблазнили носителя на заражения из-за образования? — следующий вопрос.

— Нет.

— А какова причина?

— Вожжа под хвост попала! — огрызнулась я. — Не вижу смысла в ответе на неэтичный вопрос, заданный, к тому же, максимально некорректно. Во всем цивилизованном мире, уже как тридцать лет не употребляют понятие «заражение» к носителям, а вы совершили грубую дипломатическую ошибку, уже дважды. Мистер Керлин имеет полное право по пункту четырнадцатому, подпункт три Мирного Договора подать на вас в суд ВАВ и получить моральную компенсацию, а вас могут лишить права контактировать с носителями в любых органах власти нашего государства.

Глаза девушки сощурились, а с лица слетели остатки мнимой вежливости.

— Какие умные трупные подстилки пошли…

Я положила логти на подлокотники своего кресла и перебила ее:

— Какие интересные замечания от носительницы… Подобные шаблонные речи можно ожидать от человека, но от вампира… Вам должно быть известно, что обращение можно купить, можно подарить, можно стать жертвой нападения, можно заслужить. Все зависит исключительно от решения конкретного Создателя. В этой связи я не понимаю, к чему все эти нелепые вопросы? Разве для получения карты носителя требуется мотивация выбора?

Юлия скрипнула клыками, но смолчала.

— Место последней работы?

— Туристический Агент по временному договору найма в фирме «Белые Облака».

Юлия покликала по клавишам, просматривая сразу несколько файлов. Насколько я знала последние поправки к законам, сейчас она, скорее всего, просматривала все файлы как-то связанные со мной. От детской медкарты до характеристики универа. Уже лет пятнадцать в нашей стране действовала открытая единая база данных и любой представитель власти несколькими кликами мыши может узнать все, что душе угодно. Пару минут мы в тишине ждали, когда Юлия решит продолжить беседу, начитавшись моей биографии.

— У вас не выявлено каких-либо существенных патологий в психике, так почему же вы приняли такое решение, как ПЕД?

— На этот вопрос я отвечать не буду. — спокойно ответила я.

— Ваша семья в курсе вашего решения?

Вот тут меня, как из проруби окатило. Все тело, вплоть до спинного мозга замерзло в секунду. Паника стала затапливать и без того напряженный разум. Горло скрутило спазмом, а легкие, уже знакомо, стало медленно сдавливать в подступающем приступе. Ладони и лоб покрылись холодной испариной.

— У меня нет семьи, — с неимоверным трудом выдавила из себя я.

Со спины раздался издевательский смешок Амадея.

— А вам, Юлия, разве неизвестно, что у птенца есть только одна семья — его Создатель?

— Она не ваш птенец, а гражданин! — уверенно заявила представительница закона.

— Интересная точка зрения, особенно для одной из нас, — с непередаваемой иронией в голосе, ответил Амадей.

— Я не могу выдать ей паспорт-карту без договоренности с ее семьей, — без эмоциональным, казенным голосом резюмировала девушка.

В этот момент я поняла все.

Ему уже сообщили…

Он знает… Мне не выбраться…

Господи Боже…!

Впервые я почувствовала, как клыки выступают не из-за жажды крови, не из-за злости или ярости, а из-за полного всепоглощающего, всесжирающего страха.

Я вцепилась в подлокотники кресла, скрюченными пальцами. Горло сжал, подбирающийся приступ удушья. Легкие медленно сворачивались в трубочку, а желудок сжался до размеров наперстка.