Шипы Души

Сладкое, а по большей части шоколад, быстро восстанавливал энергетические траты человека на всех уровнях. Что для физического тела было банальными углеводами, то для эфирного, астрального и ментального становилось немаловажным материалом для самовосстановления.

Андрей не искал прямой зависимости и не совсем понимал, как это работает, но всегда использовал на особо сложных операциях паранормов. Потому при каждом человеке в его спецотряде в рюкзаке был сладкий шоколад и шоколадный коктейль. В особых случаях снабженцы доставляли к отряду и все порождения кондитерской мысли. Как нигде в структуре, паранормов закармливали сладким на убой. Так «босс» заботился о своих подчинённых и держал их в боевом состоянии.

Расплачиваться приходилось к частому походу к стоматологу, но кто обращает внимания на эти мелочи? Паранормы давно привыкли к ощущениям и контролю боли. Воли хватало.

Вот и сейчас прямо посреди восстания в Кремль, как ни в чем не бывало, въехала «Газель» и на свет быстро извлекся стол, а шустрые парни моментально заставили его съестными «боеприпасами».

С недоумением смотрели сдавшиеся в плен люди на пирующих посреди Кремля молодых бойцов «второго эшелона».

Кот только посмеивался, глядя как рубают его воители. Сам же про себя отмечал по ощущениям наиболее затемнённые участки округи… Выходило, что проще найти высветлённые участки в этом тёмном, мрачном месте истории, вдоволь политом кровью и ненавистью людских масс.

Даниил Харламов подошёл внезапно, похлопал по плечу, рявкнул совсем не ожидающему другу внезапно:

— Судя по твоему вытянутому лицу, Котяра, здесь нам лучше не жить и не работать. Так?

— Не то слово. Конечно, если ты не любитель склепов.

— Но в ближайшие пару месяцев никуда не деться. Смена формата, передача регалий. Временно почистите атмосферу? Веником там помести? Попылесосить? Продезинфицировать. Нет? Начнём с Мавзолея, конечно. Давно пора костер развести. Погребальный.

— Сделаем всё, что возможно… Но со строительством Новоаркаима лучше не затягивать. А то пропитаемся здешним духом и начнем стареть душой и телом. Превратимся в такое же унылое говно, как и все правители до нас. Без желания что-то менять через некоторое время после «царствия».

— …но с желанием жить так, как будто последний день, — добавил Харламов.

Оба рассмеялись.

* * *

Два месяца спустя, когда народные волнения пошли на убыль, верх взяли религиозные выступления. Представители всех сект и конфессий обратились с выступлением в поддержку нового правительства. На что Гений четко заявил, что не собирается выделять ни одно из направлений и подчеркнул намерение сохранения светского государства. Это четко закрепилось в новой Конституции. Правитель не должен был участвовать ни в каких обрядах, церемониях и выступлениях. Поддерживая одних, он оскорблял других.

Религиозные деятели отныне были изгнаны из школ, институтов и не имели никакого представительства при правительстве. Тем паче влияния. Были введены ограничения на религиозную литературу, цензура, по которой ни одна религиозная книга не допускалась к печати, если несла в себе враждебно-настроенный контекст по отношению к людям иной веры или её отсутствия, что исключило 97 процентов религиозной литературы.

Идеалист Максим заявил в обращении к народу, что Антисистема оставляет право каждому человеку на свободный выбор веры, но ни одна подобная структура отныне не может влиять на политический строй и настраивать одних людей против других.

— В истории подобное уже случалось, когда Пётр Первый упразднил духовенство, выделив для него лишь номинальный орган управления — Синод. Как итог, при Петре Первом Россия стала империей и выдвинулась на доминирующие роли. — Поддержал выступления Идеалиста Гений. — Во что верить — каждый определяет сам. Заявляю от имени Триумвирата, что ни один представитель веры не получит официального признания и финансирования от государства. Более того, правительство оставляет за собой право на урегулирование или запрет любых религиозных выступлений, если они угрожают гражданам объединённого государства, безопасности и спокойствию граждан.

После этого заявления политика сектантов и конфессий изменилась на сто восемьдесят градусов. Массовые выступления на бывшей территории Европейской части России, Украине и Белоруссии, ныне гордо именуемых Союзом Трёх Стран, спонсируемые религиозной казной, в первое время собирали толпы народа. Однако, не имея четкой направленности требований, успеха у народа не имели.

Большинство населения по обыкновению прохладно относились к любой религиозной деятельности. Вдобавок дескредетировавшие себя за десятилетия представители духовенства не внушали уважения, а всех «горячих голов», эту малую толику религиозных фанатиков, быстро успокоили, так как они выступали против общественного покоя.

Выходило, что по сути, запрета на религиозные мероприятия и традиционные обряды никто не давал, ограничения касались лишь фактического заработка религиозных структур. Большинству даже религиозных людей тут сложно было против чего-то выступать.