Шипы и розы

Когда они шли по улице, Грейси бежала впереди, старательно перескакивая через две плитки. Грейс подумала, что весь Эшвилл наблюдает за ними и размышляет над причинами возвращения Джонни. Причем последняя мысль, которая может прийти кому-нибудь в голову, — что он вернулся жениться на ней.

Хотя, глядя на беспечные прыжки девочки, Грейс могла понять стремление Джонни воспитывать свою застенчивую племянницу в тихом Эшвилле, а не в большом городе. Она сжала губы. И понятно, почему адвокат Джонни решил, что женитьба может заставить суд отдать ему ребенка.

Джонни подошел к ней, рука его коснулась плеча Грейс, их бедра невольно соприкоснулись, собрав ее юбку в складки. Грейс хотелось увидеть сияние освещенных солнцем иссиня-черных волос Джонни, но она подавила этот порыв. А когда она все же взглянула на него, ее глазам предстал Джонни, берущий Грейси на руки. Ведь он никогда в жизни не брал в руки ничего, кроме своих железок!

Ей тоже хотелось помочь Грейси. Но, по правде говоря, она разбиралась в детях не больше Джонни. Из-за матери, боровшейся с болезнью Альцгеймера, Грейс проводила долгие часы дома или в Эшвиллском приюте, вместо того, чтобы подрабатывать нянькой, как ее сверстницы. И перспектива брака с Джонни — когда-то ее мечта — теперь представлялась лишь чем-то тягостным: ведь она знала, что он не любит ее.

Показался магазин Голда.

— При одном только взгляде на это место мне уже хочется бифштекс и колу, — усмехнулся Джонни.

— Вряд ли это подходящий ленч для маленькой девочки, — заметила Грейс, уверенная, что именно об этом он и думал.

— Я люблю арахисовое масло, — заявила Грейси.

— С сельдереем, — добавил Джонни. — Пошли.

Внутри магазинчика было прохладно, сумрачно и тихо. Генри вышел из-за прилавка. Постоянная хмурая гримаса избороздила лицо морщинами, сдвинутые брови побелели, как и остатки волос. Джонни возвышался над ним на шесть футов, но это не помешало Генри наградить Джонни своим знаменитым взглядом.

— О, Джонни Тремонт собственной персоной! Говорят, ты сидел. Еще говорят, что ты богат. А на самом деле?

— Ну, я не в тюрьме, — резко ответил Джонни. Грейс оставалось только надеяться, что он не будет демонстрировать свой нрав.

— Гм. А я вот зеркала завел. — Генри указал своим узловатым пальцем на место над дверью и на задний угол маленького квадратного магазинчика. — И сигнализацию. — Старик кивнул на Грейси: — А это у тебя кто такой?

Грейс думала, что малышка испугается пристального взгляда Генри. Но она лишь не отрываясь глядела на него с веселой улыбкой.

Джонни положил ладонь ей на плечо:

— Это моя племянница, Грейси.

Лицо Генри, насколько это возможно, смягчилось.

— Мне так жаль… когда я услышал насчет Дженелл. — Затем он добавил многозначительно: — Она была хорошей девочкой. — Сдвинув брови, он посмотрел на Грейси. — А ты хорошая девочка?

Грейси решительно кивнула:

— Джонни говорит, что хорошая.

— Гм. Ну, если ты ничего тут не разобьешь, я дам тебе леденец. — Генри шаркающей походкой вернулся за прилавок, бормоча что-то о яблоках, которые падают недалеко от яблони.

Джонни глубоко вздохнул и направился к боковой стойке с арахисовым маслом. Грейс знала, что он найдет его на том же месте, что и десять лет назад.

— Это Ворчун, — пропела Грейси, оглянувшись на Генри.

— Старый ворчун, он ничуть не изменился, это уж точно, — пробормотал Джонни.

— Да нет, это гномик Ворчун, — объяснила Грейси.

Грейс рассмеялась.

— Гномик из «Белоснежки»?

— Джонни мне читает, — сказала Грейси, выбирая арахисовое масло и предоставив Грейс возможность вообразить себе эту чудесную картинку: Джонни читает волшебную сказку прильнувшей к нему племяннице.

За все эти годы мечтаний о Джонни она ни разу не пыталась представить себе что-либо подобное.

Похоже, Джонни очень менялся в присутствии Грейси. Когда-то они с Генри были кровными врагами и парень с наслаждением вступал в схватку. Теперь, кажется, он беспокоился за свою репутацию — скорее всего, из-за племянницы.

Кроме арахисового масла для девочки, они выбрали апельсины, сельдерей и ветчину. Грейс уверяла, что у нее есть все, что им может понадобиться, но, когда они подошли к прилавку, Грейси заявила, что ей хочется пирожных. Взяв племянницу за руку, Джонни тут же отправился разыскивать это лакомство. Грейс рылась в кармане юбки в поисках двадцати пяти центов на леденец для девочки. Быть может, Джонни все же немножко изменился?..

Из глубины магазинчика донесся шум, затем грохот посыпавшихся консервных банок.

Грейс закрыла глаза. Вряд ли он изменился.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Грейси.

Грейс бросила монету на прилавок. Генри глядел в зеркало над дверью. До чего же стариковские стали у него глаза… Не обращая на него внимания, она бросилась к пирамиде из консервированных супов, которую заметила в глубине магазинчика.

Она обнаружила Джонни с целой и невредимой Грейси на руках. Ногой он останавливал катившиеся банки.

Через голову малышки мужчина взглянул на Грейс.

— С ней все в порядке, — вырвалось у него.