Шипы молчания (прогонка)

Клянусь, я слышал скрежет зубов Амона. Это была музыка для моих ушей, потому что это означало, что он не был равнодушен ни к чему из этого. Он бы что-нибудь сделал со всей этой договоренностью.

«Папа, пожалуйста. Бабушка никогда не одобрит, — умоляла Рейна.

«Она не имеет права голоса в этом вопросе».

Я потянулся к Рейне, как бы утешая ее, но Амон схватил меня за запястье, прижав меня. Прикоснись к ней, и я убью твой взгляд. Я чуть не посмеялся над его предсказуемостью.

Я просто ухмыльнулся, а Рейна пристально посмотрела на нас двоих. "Нет." Рейна расправила плечи. «Я этого не делаю».

— Рейна…

— Папа, мне правда нужно с тобой поговорить, — прошипела она себе под нос. "Один."

Когда они вдвоем ушли, она оглянулась через плечо и оттолкнула нас.

Две сестры были похожи друг на друга больше, чем я думал.

— Во что ты играешь, Данте? Голос моего брата был холоден, как лед, и пронзил переполненную комнату, как кнут.

"Я не играю." Много. «Просто пытаюсь сделать кое-что». Женитесь на Фениксе и получите ответы от Рейны.

Это был простой план. Все, что нужно было сделать Амону, — это похитить Рейну себе.

Прислонившись к стене, засунув руки в карманы, мы смотрели, как Рейна возвращается назад, выражение ее лица смирилось. Ебать . Неужели Амон и Рейна не собирались бороться с этим браком?

Внезапно мой галстук стал слишком тугим, как петля на шее.

«Ты пришел в себя», — невозмутимо произнес я, выбрав сарказм, хотя моя паника нарастала и меня покрывал холодный пот. Если бы эти двое не сделали свой выбор, мне пришлось бы подтолкнуть их к этому.

Разочарованный звук поднялся к ее горлу, но Рейна держала его под контролем.

Ответил Ромеро. — Она это сделала, Данте. В темных глазах Амона мелькнула искра, но он промолчал. «Мы обсудим планы завтра».

Мне было плевать на планы. Вместо этого я изучал Рейну. Пришло время нажать на ее кнопки. «Наверное, нам стоит выделить некоторое время, чтобы лучше узнать друг друга, Рейна».

"Конечно." Выражение ее лица обещало возмездие. Возможно убийство. — Я дам тебе номер моего помощника.

Ромеро удовлетворенно потер руки. «Отлично, вы двое справитесь. Я сообщу Маркетти, и мы назначим дату.

Я закатила глаза, пока он пробирался сквозь толпу. Помощника у девушки не было, но, видимо, Ромеро этого не знал. Господи, а этот мужчина знал что-нибудь о своих дочерях?

Я не успел на этом остановиться. Рейна посмотрела на нас, глядя на меня и Амона. «А теперь давайте оставим притворство. Чего, черт возьми, ты хочешь, Данте?

— Ты, очевидно. Твоя сестра. Мои глаза метнулись над ее головой туда, где был Феникс, соблазняя меня, как Афродиту. «Мы будем большой и счастливой семьей».

Феникс и я. Рейна и Амон.

«Представление семьи Леоне о том, что можно назвать «счастьем», сильно отличается от нашего», — прошипела она, ее глаза сузились, глядя на меня.

— Мы можем встретиться посередине, — протянул я, игнорируя ее пассивно-агрессивный укол.

"Кто знает? Может быть, мы даже влюбимся». Черт, Амон. Сделай что-нибудь. Ударь меня, перебрось ее через плечо и уходи. И все же он не двинулся с места. Он стоял как статуя, гнев накатывал на него волнами, способными сравнять с землей крупный город.

«Влюбленность переоценена. Не то чтобы я говорю исходя из опыта или чего-то еще». Милые, два упрямых идиота. Такими темпами мы никогда никуда не доберемся. Кроме алтаря.

Невидимая петля на моей шее затянулась, и я потянулась к галстуку, слегка потянув за него.

Рейна повернулась, чтобы уйти, но потом передумала. Пощечина последовала, когда я беспокоился о кандалах.

«Назови мою сестру еще раз «недостающей», и это будет последнее слово, которое ты скажешь. Капис ? Черт побери. Я знал, что у Томазо Ромеро большой язык.

Рейна ухмыльнулась, а затем пошла прочь, вероятно, гордясь тем, что произнесла слово по-итальянски.

ТРИДЦАТЬ ДВА

ФЕНИКС

я

почувствовал, как он наблюдает за мной из тени.

Жуткое ощущение пронзило мои кости, и я плотнее натянул на себя шерстяное пальто. Декабрь в Париже был не очень приятным, температура колебалась или опускалась. Или, может быть, это было просто такое настроение, в котором я был.

Моя сестра состояла в браке по расчету с мальчиком, в которого я влюбилась пять лет назад. Мальчик, который разбил мне сердце и оставил меня одну, когда я нуждалась в нем больше всего. Это была горькая пилюля, которую пришлось проглотить. Сначала он забыл меня, а теперь женился на моей сестре.

Но он все еще преследовал меня .

После того, как я застрелил его, я думал, что Данте поймет сообщение. В ту ночь в его клубе я имел в виду дело и убью его, если он попытается что-нибудь еще раз. Тем не менее, настойчивый пресмыкающийся продолжал следовать за мной в темноте, следя за мной, куда бы я ни пошел. Иногда даже Цезарь оказывал почести.