Шипы смерти (прогонка)

Затем я не торопясь проникал в ее тело, вращая бедрами и позволяя ей чувствовать каждое прикосновение, каждое прикосновение. Ее губы оставались приоткрытыми, ее стоны становились громче с каждым жестоким толчком в ее тело. Мои руки жаждали ее, касаясь всего ее тела. Обхватив ее, ощутив ее.

Я поцеловал ее в том же ритме, что и мои толчки, посасывая ее язык.

«О… О… Боже…» Она задыхалась, держась за меня, ее канал душил мой член, когда она разваливалась на части, крича мне.

Вскоре после этого ее тихие стоны и сжимающаяся киска довели меня до оргазма. Жесткий. Она доставила мне удовольствие, доя мой член. Я зарылся головой в ее волосы, мои стоны раздавались эхом, когда струи моей спермы капали на ее теплую, гостеприимную киску.

Она держалась за меня, пока мои толчки становились поверхностными. "Я тебя люблю."

Ее слова пронзили меня. Это было похоже на мечту. «Ради тебя, Исла, я бы начал тысячу войн». Я жадно поцеловал ее губы. «И заключить миллион мирных договоров. Просто чтобы услышать эти слова снова».

Она прикусила мою губу. «Вы можете получить их бесплатно. Слова и моя любовь». Ее хватка сжалась вокруг моей шеи, и она искала мои глаза. «Но если ты трахаешься с другой женщиной, я отрежу твой член и засуну его тебе в задницу».

Я усмехнулся. — Тогда это сделка. Я люблю тебя, долчеза. Всегда и навсегда. И, ей-богу, к концу этого года мы будем пытаться завести ребенка».

Она ухмыльнулась. «Я удалю свой имплантат, как только она уйдет из нашей жизни».

Теперь все, что мне нужно было сделать, это навсегда покончить с Донателлой.

СОРОК ОДИН

ИСЛА

 

Б

ип. Звуковой сигнал. Звуковой сигнал.

На следующий день я снова был в больничной палате Татьяны и слушал звук ее пульсометра. Было странно, насколько это успокаивало, потому что это означало, что она жива и дышит. И все это время мой муж ждал меня снаружи.

Мой брат не сдвинулся с места, и даже когда доктор пришел ее осмотреть, он отказался отходить слишком далеко. Ему как будто нужна была сила, и только Татьяна могла дать ему ее.

Доктор повторил слова « дети здоровы и в безопасности » много раз, но я волновалась, что если Татьяна не выдержит, то и мой брат тоже. Я бы позаботился о своих племянницах и племянниках (я подозревал, что и о семье Николаевых тоже), но это превратилось бы в еще один порочный круг. Еще двое детей, растущих без родителей, просто не подойдут.

«Я не могу поверить, что у нее близнецы», — выпалил Саша из ниоткуда, его большое тело выглядело комично большим в единственном кресле в углу.

Доктор Сергей, человек, на которого платил мой брат, провел еще одну сонограмму, главным образом для того, чтобы успокоить четверых мужчин, находившихся в комнате. Братья Николаевы отказались уезжать, пока их младшая сестра не проснется, и что-то в их дружной семье напомнило мне мои собственные отношения с братьями. Ну и с Илиасом, раз уж Максим мёртв.

— Не так уж и шокирующе, — пробормотала я, моя душа болела за Максима. «В конце концов, мои братья были близнецами. Если только ты не забыл.

— Мы не забыли, — прорычал Саша. «Он пытался убить мою жену».

В моей памяти мелькнуло избитое лицо моего брата, и пуля в его черепе пронзила меня.

— Ему нужна была помощь, — огрызнулась я на него. «Ни пули в черепе». Если Максим угрожал Сашиной жене, я подозревал, что его прикончила семья Николаевых. Они были не из тех, кто легкомысленно воспринимает любую угрозу. — Кто из вас это сделал? Как мог Иллиас мириться с присутствием здесь этих людей? И что еще более важно, почему его это устраивает? Семья была всем для моего брата. Однако он не мстил за Максима. «Может быть, ты хочешь пулю в свой маленький мозг?» Я бросил вызов.

Ладно, это был не лучший способ поговорить с твоим зятем, но я ничего не мог с этим поделать. Саша, расстроенный брат, пристально посмотрел на меня, выражение его лица потемнело. Ну, черт с ним. Я мог постоять за себя, и он меня не напугал. Мне показалось, что Василий что-то прошипел себе под нос Саше, но в ушах громко гудел адреналин.

Именно доктор Сергей снял напряжение.

«Близнецы обычно рождаются со стороны матери. Но, как видите, сюрпризы возможны».

«Может быть, нам все-таки удастся победить тех Моррелли, которые плодятся как кролики», — заметил Саша. Я понятия не имел, что он имел в виду, и не спрашивал. Честно говоря, меня это не волновало.

«У тебя нет жены, к которой можно вернуться?» — огрызнулся Ильяс на Сашу. — Знаешь, тот, которого ты похитил.

«Она в отеле. Я не уйду, пока Татьяна не проснется.

Плечи моего брата поникли. Может быть, он почувствовал облегчение, а может быть, он просто сдался. В любом случае, последовала тишина, и с каждым звуковым сигналом машины мое беспокойство росло. Поскольку связь с преступным миром возросла, я беспокоился, что труп, который мы изрубили много лет назад, вернется и будет преследовать нас.