Шиш вам, а не Землю!

И пока птеродактили миловались и прихорашивались, радуясь счастливому исходу дела, Рифма объяснила Середе концепцию своей точки зрения относительно его мыслительных способностей вообще. С чем майор, конечно же, мог согласиться только отчасти. Ведь он чётко придерживался той идеи, выбранной им раз и навсегда, что, если он, майор Середа и не гений в кэгээре, что и не самый глупый в нём.

Лишь только евфрейтор Кондратий скользнул в чрево динозавра, а Середу умыкнула черезчур влюбчивая и супергуманная в отношении Середы Рифма, обстоятельства принялись складываться быстро и стремительно следующим образом.

Ну, во-первых, евфрейтор задумался о смысле жизни и в частности — смысле своей жизни в брюхе двуногого крокодила. А ещё точнее, о последних мгновениях этого смысла. Или — о смысле этих последних мгновений своей жизни в брюхе крокодила, считайте, как хотите.

Никто до Кондратия так интенсивно на эту тему не думал. В любом случае он начал искать выход из создавшегося положения. И после тщательных размышлений уяснил для себя, что выход из пищевода рептилии только односторонний. И очень позорный. Настолько позорный, что Кондратию об этом и думать не хотелось. Потому что даже думать на эту тему было позорно.

И неизвестно, чем бы всё закончилось, вернее, известно, чем бы всё закончилось, если бы не эльфы и гномы. Как известно эти небольшие существа проводили в то время войну с ханаонскими комарами да мухами. Поэтому, совершив подкоп под вражеское дерево, являвшееся до того целых три месяца неприступной цитаделью мух, этих крупных и весьма злобных ханаонских хищников, эльфики и гномики были вполне уверены, что теперь-то они справятся с могучими насекомыми, но тут в дело вмешались Кондратий и его некоторым образом носитель — динозавр. В общем, пока они прогуливались неспешно по зелёной лужайке — один снаружи, другой внутри и тот, что снаружи так уже собирался прилечь на зелёную травку, дабы прочувствовать весь процесс переваривания пищи, когда земля дрогнула под ним и предательски провалилась.

Конечно, динозавр этот, как и водится среди динозаврьего племени, был безупречной грозой джунглей и царём животного мира, но и у царей испуг порой выполняет роль слабительного.

Потому не стоит удивляться, что такой представительный представитель животного мира Ханаона наделал, образно выражаясь, в «штаны». А поскольку, не то традиционно, не то принципиально штанов динозавры издревле не носят, всё невидимое и дотоле прятавшееся в чреве динозавра, вдруг, оказалось, как вы сами понимаете, у общественности на виду.

— Ах, ты мерзкий дезинтерийщик! — заорал Придуркин, лишь только осознал, что с ним сделали, а вернее то, что им, героем, так сказать космоса, очень бесцеремонно и разнузданно оправились. — Меня, подлый какальщик, ты осмелился прировнять к безмозглому органическому удобрению? Да ты знаешь, что после этого с тобой нужно сделать?

Тем временем подкопанное гномами дерево безобразно закачалось и рухнуло прямо на динозавра. Динозавр захрипел, получив открытую черепно-мозговую травму и издох. Эльфы же бросились на поднявшихся тучей с дерева комаров. Комары разбивались на звенья-кучки по трое-пять боевых единиц и атаковывали эльфов.

Эльфы сбивали гигантских насекомых короткими, но сильными ударами маленьких, крепких кулачков и комары падали наземь, а там уже на них набрасывались гномы, прижимали к земле и связывали супостатам крылья.

Шум стоял неимоверный!

Обе сражающихся стороны словно и не замечали ни опозорившегося динозавра, ни ещё более стыдно появившегося на свет Кондратия. Хотя, что касается Кондратия, так он, наоборот, сгорал от стыда.

— Середа! — крикнул Кондратий, когда его стыд и срам достигли апогея и весь он стал пунцово красным от прилившей к коже краске гнева. — Ты предал меня и сбежал от какой-то жалкой ящерицы! Но я победил чудище, дезертир ты этакий! Смотри, вот оно лежит жалкое и раздавленное, как какой-нибудь червяк. Я оглушил сперва её деревом, майор! Учись! Признавайся, смог бы такое проделать ты?

Отчасти майор был прав, высказавшись в том смысле, что он не самый глупый в КГР. По уму он сам занимал лишь предпоследнее место. И компьютер, которому Середа сдавал экзамен на профпригодность для работы в дальнем и ближнем космосе в окружении коварных и лелеющих захватнические планы инопланетяшек, этот компьютер признал лишь его, Середу подходящей кандидатурой в компанию Придуркину.

В общем, с этой стороны вопроса вопросов небыло и агенты являлись идеальной парой. И вряд ли кого-то из них при всём желании руководства КГР, если такое вдруг у руководства возникло бы, можно было на кого-то заменить. Замена просто исключалась. Компьютер знал, что делает, а генералитет верил ему, компьютеру. Хотя, конечно, никакой логики в действиях компьютера генералитет не видел. Но она и не нужна была, эта логика, если всё шло, как по маслу. И генералитет закрывал глаза на логику, а вернее на её полное отсутствие и делал вид, что с мозгами у генералитета, а вернее у компьютера всё в порядке.