Шиш вам, а не Землю!

— Ась? — переспросил ложный, не всамделишный Кондратий. — Ну, что, Семеныч, долго мы будем париться в этом гадючнике Тюрьевкрошевке? Не найдется более достойного места, что ли, в необозримой вселенной для двух богатырей космической разведки?

Могешь, — сказал Середа псевдоподу, пока Кондратий ошалело смотрел на самого себя. — И самое главное — трезвый, ведь! Что значит благотворно влияющий пример. — В дальнейшем, гражданка Селедкозасольская, — обратился он к женщине, судя по всему, уже смекнувшей какие неслыханные перспективы сулит, как в личном плане, так и в общественном, это приобретение в виде непонятно чего и непонятно кого, — в дальнейшем будьте бдительны и не позволяйте объекту превращаться в отрицательных личностей и тому подобную мерзость. Ставьте всегда в пример данному существу, — Середа прихлопнул по плечу псевдо-Кондратия, — личностей светлых, непьющих и не тяготеющих к криминалу и к прочему антизаконному и антисоциальному образу жизни.

— Да я чего? Я с радостью, — забормотала посчастливевшая в одночасье женщина. — Пусть поживет пока у меня. Если негде. Я и накормлю и обогрею и бутылочку поставлю, — раскисла совсем уж она, ведь сбылась давнишняя и казавшаяся ей неосуществимой мечта о мужчине-супермене, который по ее желанию теперь мог превратиться и в киношного ковбоя и в кольщика дров и в импортный дорогущий диван, если в том назреет необходимость.

Да, что ни говори, а развернуться отныне Пелагее Кузминичне было где. Хватило бы только фантазии. Но на этот счет Пелагеюшка решила задействовать общественность, без права передачи объекта в чисто символические руки последней. Просто данная общественность на чисто общественных началах подключится к творческому процессу превращения космического оборотня в нужные и полезные и просто интересные объекты типа Домогарова, Микки Рурка, Сильвестра Сталлоне и прочих звезд и знаменитостей. У кого, сколько фантазии хватит на эти пертурбации.

— Ну, все. Покедова, — помахал ручкой Кондратий почему-то псевдоподу и направился к космическому кораблю.

Середа нехотя поплелся следом. Очень уж бывалому разведчику не хотелось улетать с Земли. Семь лет в чужих мирах, вдали от родины это вам не хрен свинячий. Ностальгия загрызет до смерти. Хорошо хоть у разведчиков ранга и класса Середы нервы были крепкие. Другой бы уже запил с горя. Но не таков был майор. Если встанет бывало не с той ноги, сам загрызет кого хочешь. Хоть и эту самую… э-э-э… ностальгию. Со скукой придачу.

Вообще, как считал майор, вся ностальгия от безделья. Если человеку есть чем заняться, то ностальгировать ему, как правило, некогда. И с этих позиций, да и с многих других майор был прав. Сам он был человеком сугубо деловым, потому, маленько порасстраивавшись, что приходится улетать, тем не менее, сел на вверенный ему транспорт, то бишь, «Скользкого» и, включив зажигание телепортационной установки, выжал педаль акселератора.

Но, перед тем как скрыться в необъятных просторах бескрайней вселенной, оба, и Середа, и Кондратий выглянули в иллюминатор и увидели, как их знакомая Пелагея Кузьминична Селедкозасольская правит с помощью упряжи спасенным ими от вымирания псевдоподом-уже-мерином, покрикивая с самым счастливым видом на осчастливленного мимикродонта:

— Но-о, холера! Что встал, как вкопанный?! Нам еще с тобой пахать, не перепахать! Огородов-то у соседей — тьма и за вспашку они хорошо платят! Поше-ел вперед, буланый! Я еще за тебя возьмусь, псевдоскот!

Псевдо-буланый понуро плелся по меже, таща за собой небольшой, но зато настоящий, не псевдо плуг. Зато он уцелел в эволюционном сражении за выживание.

— Куда летим, Семеныч? — спросил Кондратий, прежде чем «Скользкий». Повинуясь неумолимым правилам телепортационных технологий, растворился в земном воздухе.

— К пирегойской принцессе, паря. Мы итак к ней затянули визит, — ответил майор.

В то время как Середа с Кондратием спасали псевдоподический вид от вымирания, пирегойская принцесса вела борьбу за собственное выживание. Пирегойский спецназ помогал ей в этом, но до окончательной победы было далековато. И, наоборот, победа чешуйчатников казалась неотвратимой. Слишком не равны оказались силы. И даже беспримерные мужество и отвага пирегойцев не гарантировали им возможности сведения сражения хотя бы вничью.

— Осторожнее, принцесса! Сеть! — выкрикнул командир спецназа Рад, и Риф только успела пригнуться, как брошенная в нее прочная капроновая сетка накрыла одного из пирегойцев.

Сбитый с ног сетью спецназовец, попробовал высвободиться, но, чем больше он старался, тем больше запутывался. Другой подскочил к нему и одним взмахом ножа перерезал капрон. Лучеметы пирегойцев заработали с удвоенной силой. Справа прорвалась особенно многочисленная группа чешуйчатников и, несмотря на то, что передние сразу же попадали наземь, дымя обугленной чешуей, задние все так же напирали, выкрикивая угрозы на фомальдегауском языке.