Шиша. Изгоняющие бесов

«Вот оно, началось!» – Лукерья прижала руку к горлу, там, где его прикрывал ворот платья, и вспомнила о потерянном «костыльке». Она так и не пришила новую пуговицу взамен утерянной. Но защищал ли «костылек» от бесов, как об этом говорили в музейном комплексе? Вон, у тети Клавы тоже были такие пуговицы, но это ее не спасло. На укроп было больше надежды, недаром тетя потребовала его выполоть, да и в «Зелейнике» деда Ерофея говорилось о свойствах укропа сдерживать бесов. Лукерья прижала к себе полотняный мешочек с душистой травкой, который предусмотрительно захватила с собой. Опасность может исходить от любого, даже самого близкого человека, да и не только от человека. Если бесы вырвались на свободу, они могут быть где угодно, прицепятся незаметно и начнут морочить, пока в душу не вселятся, а тогда – все, сам уже не выберешься.

Лукерья подавила желание подойти и взглянуть на женщин, извлеченных из канавы. Не до того сейчас, надо торопиться. К тому же она догадывалась, кто это мог быть. Их перебранку чуть ли не ежедневно слышала вся улица, но до рукоприкладства дело никогда не доходило. Женщин убило зло, вселившееся в одну из них или же сразу в обеих, и сейчас оно уже наверняка подыскало себе новое пристанище. Скоро появятся еще трупы. Их будет много, если бесов не остановить. Вот только справится ли друг Ильи? Лукерье срочно нужно было взглянуть на этого парня, а еще лучше – побеседовать, чтобы оценить уровень его возможностей. Вдруг и она ему что-нибудь подскажет из того, что знает от деда Ерофея?

Лукерья свернула с дороги к дому деда Гриши и постучала в калитку, опасаясь, что та развалится из-за ветхости. Лязгнул засов, калитка отворилась, и в проеме показалась черная собачья морда с красными глазами.

– Привет, Гром! – Лукерья едва справилась с испугом, не ожидая, что четвероногий друг «дипломированного мага» окажется таким грозным с виду.

Отступая в сторону, пес приоткрыл пасть, но не в оскале, а в самой настоящей собачьей улыбке, вывалил розовый язык и энергично завилял хвостом. Лукерья улыбнулась в ответ, осторожно минуя пса, но взвизгнула, когда тот подался к ней и лизнул ее руку.

– Гро-ом, ну что за манеры? С каких это пор ты целуешь руки незнакомым девушкам? Я тебя не узнаю! – На крыльце, прислонившись плечом к дверному косяку, стоял высокий черноволосый парень.

– Здравствуйте… а где дед Гриша? – растерянно пробормотала Лукерья, догадываясь, что перед ней тот самый «дипломированный маг», с которым она хотела увидеться, но не ожидала, что это произойдет вот так сразу.

– Хозяина нет дома. Что ему передать?

– Э-э-э… Ничего. Я вообще-то к вам пришла.

– Ко мне? – Парень удивленно вскинул брови, казавшиеся слишком черными для такого бледного лица, как, впрочем, и глаза. Его наряд – чернильного цвета рубашка и узкие темные джинсы – еще больше подчеркивал белизну кожи. – И что же вас ко мне привело?

– Ваш друг Илья мне о вас рассказывал.

– Да? А вот от меня, хитрец, скрыл, что успел познакомиться с такой красивой девушкой!

Лукерья пожалела о том, что пришла. Ей не нравились парни, из которых, как горох из мешка, сыпались комплименты. И на дипломированного мага он совсем не походил. Но уйти было бы невежливо, да и с Ильей хотелось увидеться.

– Проходите, милая барышня, милости просим. – Он подал ей руку, чтобы помочь взойти на крыльцо, но Лукерья проигнорировала этот пафосный жест и поднялась самостоятельно. «Маг» хмыкнул, но не насмешливо, а как будто даже уважительно, и обратился к псу:

– Гром, закрой дверь!

Пес толкнул калитку лапой, носом задвинул засов и уселся на нижнюю ступеньку крыльца.

– Молодец! Охраняй! – услышала Лукерья, входя в сени, и столкнулась в полутьме с Ильей, вышедшим ей навстречу.

– Ух ты! Хорошее начало дня! – Илья явно обрадовался ее приходу. Затем осекся и спросил слегка встревоженным тоном: – Что-то случилось?

– Тетя ушла из дома. Через окно. И на нашей улице полиция достала из сточной канавы два трупа.

– Да уж! А я-то надеялся, что день будет добрым.

– Не сегодня.

Лукерья шагнула в распахнутую Ильей дверь и очутилась в тесной комнатке, вмещавшей одновременно прихожую и кухню. Сразу за шкафом для верхней одежды, монументальным и древним, с почти полностью облезшей краской, располагался кухонный стол, покрытый потрескавшейся клеенкой. На столе сидел Муравей и торопливо уничтожал остатки еды на одной из тарелок. Рядом стояла еще одна такая же тарелка, пустая и подозрительно блестящая, будто только что вылизанная.

– Эй, рыжий! А ну брысь! – «Маг» ринулся к столу, прогнал кота и повернулся к Лукерье: – Совсем дед Гриша его разбаловал! Ничего нельзя на столе оставить, а ведь мы этого усатого наглеца только что накормили. Обнаглел и зажрался, рыжая морда, даже Грома не боится! А ведь его трудно не испугаться, правда?

Лукерья кивнула:

– Честно говоря, не ожидала, что мне откроет калитку ваш пес. У него глаза красные, как у Цербера. Такой может и до смерти напугать.