Шишкин

В 1880-е годы Шишкин создал удивительно тонкие по колориту работы, отличающиеся чувствительным переживанием природы. Одна из них — Перед грозой (1884), другая — Туманное утро (1885). Однако «настроенчество» Шишкина тяготело не к новому лиризму, а к старому, к семидесятым годам. Левитановские пейзажи вызывают массу ассоциаций. Природа в них становится как бы выразителем музыки человеческой души. При посредстве ее состояний человек размышляет о жизни. Шишкин безусловно усилил эмоциональное и лирическое звучание своих пейзажей, но они по преимуществу выражали состояние природы и чувства человека, отзывающегося на это состояние.

Туманное утро. 1875 Нижегородский государственный художественный музей

Туманное утро — редкостное в творчестве Шишкина произведение, казалось бы, не похожее на остальные, на привычную эпичность его полотен. Однако редкостность — впечатление кажущееся. Диапазон шишкинского творчества достаточно широк. Знакомство с многочисленными произведениями это подтверждает. Можно назвать и другие «настроенческие» пейзажи, совсем в духе нового искусства 1880–1890 годов и не менее эмоционально обостренные, такие, как Перед грозой или Дождь в дубовом лесу, и изящные, почти салонные композиции (Сумерки. Заход солнца, 1874; Прогулка в лесу, 1880; Осень, 1892). Однако лирические пейзажи все же оставляют странное впечатление: несмотря на остроэмоциональное ощущение природы, они продолжают быть столь же эпичными, монументальными, как и стержневые работы художника. Кажущийся случайным сюжет, частный мотив неизменно нагружен ощущением значительности. К примеру, предчувствие грозы у Федора Васильева (Перед грозой) сопряжено с изяществом исполнения, верностью и красотой цвета, легкой и чуткой живописью. И это вопреки угрожающему грозовому сюжету. В 1880-е годы уже проявилась тенденция мыслить в живописи цветовыми массами. Подробности рисунка поглощались обобщенным письмом, детали едва обозначались. Такую манеру предпочитали Василий Поленов, Илья Репин, Исаак Левитан, Константин Коровин. У Шишкина подобных поисков нет. Он придерживался старых живописных приемов: создания иллюзии натуральности. С одной стороны, обилие деталей делает картину природы убедительной, с другой — обременяет лишними подробностями. Так, в картине Перед грозой засохшие деревья справа или бурый конский щавель слева ничего не добавляют к общему впечатлению надвигающейся грозы. Зато вода, средний план с лугом, освещенным неверными солнечными лучами, дальний лес и мрачное темно-синее небо написаны выразительным тягучим мазком. Контраст между залитым солнцем лугом и свинцовым набрякшим небом создает впечатление надвигающейся угрозы светлому лику природы. С известной натяжкой пейзаж Шишкина, в отличие от левитановского пейзажа настроения, можно квалифицировать как пейзаж впечатления. В пейзаже, безусловно, выражено концентрированное психологическое состояние человека, испытывающего приближение грозы. В нем необычайно остро отражены онемение природы, замершей перед бурей, тревожная тишина. В этом целостном переживании трудно отдать предпочтение настроению художника или реальному состоянию природы. Это естественно. Произведениям Шишкина, несмотря на некоторое единообразие, свойственно многоголосие.

Пейзаж. Этюд. 1884 Костромской государственный объединенный художественный музей

Перед грозой. 1884 Государственный Русский музей Санкт-Петербург

Вершины

В 1890-е годы колорит живописца достиг той меры, которая не позволяла перейти грань между реальностью и вымыслом. Простые, казалось бы, сюжеты отличались глубиной эмоционального переживания. Картина В лесу графини Мордвиновой. Петергоф (1891) с некоторой натяжкой может быть отнесена к «пейзажу настроения». С холста встает дремучая Россия. Мир леса исполнен предчувствий. Таинственная темнота его вызывает мрачные воспоминания, создает беспокойство. Легкость исполнения, то есть то, что считается мастерством, доставляет эстетическое удовольствие совпадением смысла и характера интерпретации сюжета.

Дубы Петра Великого в Сестрорецке. 1886 Национальный художественный музей Республики Беларусь, Минск