Шишли-мышли

Психолог уверял, что дело в банальном кризисе среднего возраста, в переоценке ценностей и осознании своего места. Лекс понимал, что бесконечно так продолжаться не может — в последние годы он жил на автопилоте, делая то, что НАДО, а не то, что ХОЧЕТСЯ. От него всем что-то было нужно. Мама ныла, что никак не дождётся внуков. Подруга хотела, чтобы он осыпал её шубами, бриллиантами и автомобилями. Папарацци вылавливали его в самые неподходящие моменты и без зазрения совести публиковали эти фото. Фанатки жаждали общения, выпрашивали телефончик или, разжившись заветным номером, названивали с утра до ночи и страстно дышали в трубку, а также караулили у подъезда. Продюсер заставлял записывать идиотские песни с примитивным текстом и незатейливой мелодией, в то время как Лекс мечтал о том, что сам будет сочинять музыку…

Он также отдавал себе отчёт в том, что самый пик его популярности — давно в прошлом. Все нынешние его поклонницы — «старая гвардия», повзрослевшие школьницы. Лет пятнадцать назад они были юными, влюблёнными в него девочками. Он и сам был молод и прекрасен, и казалось — жизнь только начинается. И что теперь? Ему уже сорок. Вчерашние девочки стали женщинами, у многих появились свои семьи, дети, новые заботы, им уже не до концертов и автографов… Для кого он поёт свои глупые песенки о сопливо-розовой любви? Да, есть ещё преданные поклонницы, их довольно много — хватает на то, чтобы собирать полные залы. Они по-прежнему не пропускают ни одного его выступления и даже ездят за ним на гастроли. Но в их возрасте это уже выглядит нелепо и смешно. А современные девчонки творчеством певца второй свежести Александра Сулицкого не увлекаются — у них другие кумиры.

…Концерт закончился поздно, затем пришлось фотографироваться с поклонницами и расписываться на новом диске, так что в гостинице Лекс очутился за полночь. Да и там он был вынужден преодолевать кордон из особо активных фанаток, выследивших место его проживания.

Несмотря на адскую усталость, у него не получилось заснуть — проклятая бессонница и невесёлые думы… Он тупо просидел в номере всю ночь, потягивая коньяк, а когда сквозь шторы стал просачиваться нежный утренний свет, вышел на балкон, чтобы хоть оттуда полюбоваться морем.

Оно в этот рассветный час казалось спящим — не волновалось, а как будто тихонько дышало. Это гигантское зеркало не было обезображено ни одной морщиной. Горизонт уже порозовел, и вскоре на самом берегу неба, в месте слияния с морем, показался оранжевый диск. Солнце ещё долю секунды помедлило, а затем, словно собравшись с духом, буквально выпрыгнуло наверх, озарив собою небо и одновременно отражаясь в водной глади…

По гальке, смеясь, брели молодая женщина и ребенок. Лекс догадался, что они специально пришли на пляж так рано — им хотелось насладиться морем без посторонних, чтобы в этот час все побережье принадлежало только им двоим. Мальчику, судя по всему, было чуть больше года, и он ещё довольно неуверенно ковылял на подгибающихся пухлых ножках. Мать крепко стискивала крохотную ладошку сына и, продолжая улыбаться, что-то тихонько втолковывала ему. Оба были босые, счастливые и такие прекрасные, что у Лекса защипало в носу. Вспомнился фильм «Полное затмение» и слова Артюра Рембо: «Вечность — это солнце, слившееся с морем…»

Рука потянулась к айфону. Не потому, что так требовал продюсер, а потому, что ему искренне захотелось поделиться с миром своей радостью.

Он отправил в инстаграм фотографию двух маленьких фигурок на морском берегу и подписал её: «Я нашёл вечность…»

ТВАРЬ

29 июля.

Я точно знаю, когда всё это началось — два месяца назад. Помню тот самый день до мельчайших подробностей. Именно с тех пор с Леной стало твориться странное…

В конце мая мы поехали с компанией за Волгу — открывать шашлычный сезон. Сашок с женой, Борька с парой каких-то друзей, ну и мы с Леной. Всё было как обычно: много вкусного мяса, море «Жигулёвского», песни под гитару — короче, натуральная идиллия!.. Разгорячившись, некоторые смельчаки полезли купаться. Я тоже попробовал, но тут же выскочил на берег, как ошпаренный — водичка была холодной. А Лена, напротив, долго и весело плескалась, радостно повизгивая.

— Ну, вылезай уже, — позвал я, наблюдая её дальние заплывы и пережёвывая сочный кусок шашлыка. — Простудишься. Губы вон посинели.