Шишли-мышли

— А почему это я должна доставлять вам удовольствие? — возмутилась Лиза. — Не хочу быть никому обязанной…

— Вас это ни к чему и не обязывает, — он обезоруживающе развёл руками. — А тем временем, пока вы сердитесь и ворчите, ваша вкуснейшая колбаска может остыть… Вон там, кажется, был свободный столик!

И, не успела Лиза опомниться, как он уже легко взял её под локоток и подвёл к круглому пластиковому столу.

— Приятного аппетита! — пожелал он.

— Спасибо… — буркнула Лиза и, пересилив себя, послала ему слабую ответную улыбку. Она, конечно, не просила ни о чём, но ведь надо было элементарно поблагодарить человека за проявленную любезность.

О, что это была за колбаска! Нежная, поджаристая, душистая, брызжущая обжигающим соком и отдающая дымком! После первого же кусочка Лиза подобрела и оттаяла.

— Восхитительно, — промычала она с полным ртом, обращаясь к незнакомцу, который ещё не ушёл. — Спасибо вам, очень вкусно! Хотите, я угощу вас глювайном?

— Только если безалкогольным, — улыбнулся тот. — Видите ли, я не пью.

— Договорились!

Покончив с едой, Лиза вытерла руки и рот бумажной салфеткой, а затем кивнула молодому человеку:

— Ну что, пойдёмте?

Ей сделалось весело — так же, как в детстве, когда она торопила приближение Нового года и предвкушала множество подарков под ёлочкой. Ей даже на секунду показалось, что вот-вот произойдёт какое-нибудь чудо… Настоящее рождественское чудо. О том, что её ждёт Борис, Лиза старалась вовсе не думать. Подождёт, никуда не денется.

Через несколько минут они уже стояли с кружками безалкогольного детского глювайна и доверчиво улыбались друг другу.

— Вы здесь живёте? — грея руки о горячую кружку, поинтересовалась она.

— Нет, просто бываю время от времени… А вы? Это ваш первый визит в Германию, Лизонька?

Она округлила глаза.

— Откуда вы знаете моё имя?

— Вы же сами говорили.

— Нет, не говорила! — возразила она.

— Говорили-говорили. Наверное, у вас это просто из головы вылетело.

— Ммм… ну ладно. А вас как зовут?

— Ну, можете звать меня Ангел.

Она прыснула от неожиданности прямо в свою кружку.

— Это что, шутка такая?

— Нет. Я правда Ангел, — невозмутимо отозвался он.

Лизе вспомнилось выражение из какой-то прочитанной книги: глаза у него были честные, как у лжесвидетеля. Но незнакомец и впрямь смотрел на неё прямо, без тени усмешки, и взгляд его был полон самой трогательной искренности.

— Вот только не надо мне сейчас изображать Артура Смольянинова в фильме «Мой парень — ангел», — фыркнула Лиза. — На меня эти штучки не действуют.

— А какие действуют? — серьёзно спросил он. — Подскажите.

Лиза растерялась.

— Да что вы хотите от меня? Только честно…

— Если честно, то хочу немного: чтобы молодая, умная и красивая девушка перестала жить чужой жизнью.

— Что вы имеете в виду? — опешила она, глядя на него во все глаза. Его губы дрогнули в едва уловимой усмешке:

— Вы знаете, что.

— Хорошо, — Лиза в сильнейшем волнении накручивала на палец свой длинный локон, — что вам известно обо мне? Вы экстрасенс?

— Если вам так удобнее, можете звать меня экстрасенсом. Что я вижу, глядя на вас? Могу рассказать, только, пожалуйста, не пугайтесь и не вздумайте вопить от шока.

Лиза послушно затихла.

— Итак, вы приехали в Штутгарт с женихом. Он — успешный бизнесмен, лет на десять старше вас, слегка лысоват, полноват, добр и весьма положителен — одним словом, вас от него трясёт.

— Вы, наверное, просто видели нас вместе?.. — неуверенно пробормотала она. — Боря, он… сын бывшей маминой одноклассницы. Это нас мамы сосватали. Они спят и видят, что мы поженимся. Мать Бори обеспокоена тем, что у сыночка в его возрасте ещё ни разу не было серьёзного романа. А она мечтает о внуках… Про мою маму и говорить нечего, она грезит о таком зяте — ещё бы, один из самых завидных холостяков Москвы…

— Вы его не любите, — подытожил Ангел решительно.

— Не люблю, — Лиза пожала плечами. — Но мама ужасно расстроится, если я в этом признаюсь. Да и с Борисом я не могу так поступить. Он всегда был очень добр ко мне, и вообще…

— И вообще, — перебил он, — вам привычна эта модель поведения, поскольку вы с самого детства идёте на поводу чужих желаний, подавляя свои собственные.

— Да… — она задумалась на мгновение, а потом решительно тряхнула головой. — Пожалуй, вы правы. Мама хотела, чтобы я занималась музыкой и определила меня в музыкалку на фортепиано, хотя я мечтала о художественной школе. Я собиралась поступать в институт культуры — мама уговорила идти в более престижный экономический вуз. На первом курсе я начала было встречаться с отличным парнем, но маме он не нравился — простой студент, к тому же ещё и не москвич… И она быстренько организовала мне перспективного Бориса.