Шиза. История одной клички

Внезапно всё её существо до боли сковал железный паралич. Давление нарастало. Уши совсем заложило от свистящего ветра. Сильный хлопок обдал ледяным потоком. Взрывной волной Янку подбросило высоко вверх. После взрыва страх мягко отпустил. Янка, словно шерстью, обросла маленькими молниями. Необыкновенная шуба из электрических разрядов потрескивала и приятно холодила кожу. «Откуда это золотое свечение? От меня! Я поток плазмы — светящаяся стрела. Снова!»

Чудеса, заполняющие теперь Янкину жизнь, всё ещё будоражили, но уже не повергали в шок и постепенно становились привычными. Янка сгруппировалась и почувствовала, что теперь сама властна над собой. Невидимая, всесильная рука лишь хорошенько встряхнула её и отпустила, доверяя теперь самой решать и управлять своим движением: «Теперь всё кажется просто и ясно. Какая же я была дура! Нет, поистине каждому человеку полезно пережить избиение на улице, и чтоб обязательно без причин. Жалела себя. Разнюнилась. Посмела зациклиться на своих сопливых страданиях — чуть не погубила самого прекрасного на свете человека! Нет, ещё не так нужно было врезать!»

Гортанно-жутко хохоча, та, что раньше звалась Янкой, сгруппировалась и со свистом полетела, нацелившись на копошащиеся внизу тёмные силуэты: «Ура! Я научилась управлять своим полётом! А значит, стрелы всё же могут тормозить!» Внизу, в круге света, она разглядела компанию во главе с прытким, кривоногим коротышкой. Он озверело пинал девушку, лежащую на тротуаре без сознания: «Мальчик хочет в табло!»

Но перед самым раскрасневшимся, конопатым «табло» огненная стрела вдруг резко затормозила. В пылающем мозгу возникло сразу, будто на клавиатуре компьютера нажали кнопку и моментально на мониторе выскочила пояснительная табличка: «Смерть никогда ни для кого не является наказанием. Напротив, насильственная, мученическая гибель может служить искуплением и облегчить участь в ином мире. Не стоит предоставлять такой привилегии недостойным объектам. Наиболее приемлемым наказанием является тот образ жизни, которой они ведут в данном воплощении…» «Ну, ладно. Живи, пацан. Пугнуть тебя, что ли, для приличия, чтоб до конца дней запомнил?»

— Гляньте, мужики, что это?

— Чё?

— Мне в глаз копьё целится. Вот висит. Не видите вы, что ли? Вот же оно, вот!

— Ты ко гонишь? Глюканул?

— Дуло залепи!

— Да у него давно бак подтекает!

«Копьё! Копьё!..» — благим матом орал кривоногий, убегая во всю прыть, высоко подпрыгивая, как от уколов невидимой иглы. Изредка догонявшие его растерянные друзья получали увесистые тумаки от сбрендившего атамана. Слившись со своим новым летучим, пылающим естеством, Янка шутя догоняла бедолагу, оставляя пожизненные отметины о незабываемом вечере.

Из подъезда шестнадцатиэтажки выбежала испуганная женщина в светлой блузке:

— Я милицию вызову! Девушка! — женщина наклонилась над Янкой и заворковала на мягком наречии, изливая из глаз свет бесконечного сострадания: — Вы здесь живёте?

— Нет, я здесь умираю, — в первый момент Янка не понимала, где находится, но приветливую женщину узнала сразу:

— Давайте я помогу встать. Рано умирать.

— Я видела вас… Когда ехала из Ярцево в тамбуре. На красивой поляне было так чисто. Вы предложили мне мороженое, я тогда не понимала. Вы на таком языке говорили…

— Я в подъезде этом сижу — на входе. Да ты, детонька, видно, совсем не в себе.

— Плохо у меня всё… Не любит он меня. Бьюсь-бьюсь, а зря! Всё равно не любит!

— А ты не жди прынцев-то. Гляди на того, кто рядом. Главное, чтоб тебя любили. А выйдешь замуж, стерпится — слюбится! Смотри-ка, из сумки всё по-вытряхнули. Будто искали чего. Ну-ка, глянь, всё цело?

— Моё при мне, — прошептала Янка, нашарив свой талисман на цепочке, и привычно вдавила круглый камень в ямку между ключиц.

Свадебный переполох

Гретхен.

Да, это день. День смерти наступил.

Я думала, что будет он днём свадьбы…

Иоганн Вольфганг Гёте. «Фауст»