Шизопитомник

– Не скажи, – рассудительно парировала пофигистка. – А если я у Самого в обслуге? Драю, что под руку попадётся, и в такт процессу всякие подлые секреты про вас наговариваю?

– Дура, – после короткого обдумывания решил чиновник и обернулся к стоящим: – Присаживайтесь, товарищи.

Пухлый дока с готовностью придвинул кресло по правую руку от владельца секьюрити, дама в малиновых колготках устроилась с другой стороны. Рыжий мужчина сел напротив, ближе к стихийной оппозиции. Некоторое время все молча рассматривали друг друга. Первым не выдержал чиновник:

– Для тех, кто забыл, напомню, что зовут меня Сергей Николаевич. Фамилию мою вам пока знать не нужно, – сухо сказал он.

– Кирбальмандынтурбинкасы Баршидович – так ласково называют своего учителя жители села Бешмаркантыгданбай. Пожелаем им удачи в том нелегком деле! – вспомнила пофигистка любимую скороговорку бывшего начальника.

Сергей Николаевич непроизвольно хохотнул и миролюбиво обратился к пофигистке:

– Как звать?

– Ольга, – представилась та.

– Скажи нам, Ольга, куда это все подевались?

– Известно куда, – по-бабьи вздохнула женщина, – на допрос ушли.

– Какой допрос? – подскочил пухдый дока.

– Известно какой, обыкновенный, – охотно объяснила Ольга. – Одни спрашивают, другие подробно отвечают, и все при делах.

– А мы почему тут? – смело усмехнулся Сергей Николаевич.

– А вы уже всё рассказали, и теперь на вас лекарства испытывают. Радиацию, тяжёлые элементы и другие полезные для народа вещи.

Сергей Николаевич вскочил и почти замахнулся, но, глядя на смеющуюся ему в лицо женщину, смутился и даже удивился своей публичной агрессии.

– Дура, – напомнил он остальным.

С полминуты Ольга глядела на него, как на больного, потом повернулась к Ирине и сочувственно вздохнула:

– Проснулись, глянули, а мир уже такой злой, жестокий. Изволили разгневаться.

Сергей Николаевич снисходительно хмыкнул и вопросительно посмотрел на упитанного товарища.

– Главный врач профилактория Владимир Кириллович… – дока едва не назвал фамилию, но вовремя вспомнил, что Сергей Николаевич проявил в этом вопросе сдержанность, и вместо фамилии ляпнул: – Высшее санитарное образование.

Его образованность заинтересовала только пофигистку:

– Слышь, Санитар, тебе и медкарты в руки – веди наших пациентов к местам оздоровления, а то они плохеют на глазах.

Главврач вскочил и, по примеру старшего в служебном смысле товарища, бросился к Ольге.

– Ты что! – закричал он. – Ты думаешь, ты нам ровня?

Ольга задумчиво посмотрела на медицинскую шишку и философски заметила:

– Некоторым кажется, что они пробились наверх благодаря непосильным способностям. Ерунда, на самом деле они туда просто всплыли.

Владимир Кириллович побагровел от ярости, замычал какие-то угрозы, оборачиваясь к Сергею Николаевичу за поддержкой, но тот лишь презрительно скривился и обратился к пышной даме в малиновых колготках:

– Ну?

– Светлана, – кокетливо представилась та. – Не бойтесь, мой папа скоро во всём разберётся. И с ней тоже.

Она ткнула пальцем со стреловидным маникюром в Ольгу-пофигистку и, в знак уверенности в папиных силах, презрительно выпятила нижнюю губу.

– Кто у нас папа? – спросила будущая жертва отцовской мести.

Светлана хотела огрызнуться, но, заметив интерес в глазах Сергея Николаевича и Владимира Кирилловича, ответила:

– Он… он такой… даже Сами-знаете-кто ему приглашение на съезд партии прислал.

– Да брось, – восхищённо выдохнула пофигистка. – Небось, не прислал, а принёс. В «толстой сумке на ремне, с цифрой 5 на медной бляшке, в синей форменной фуражке. Это он, это он, Ленинградский…»

– Заткнись, дура, – крикнула Светлана и покрутила пальцем у виска.

И хотя назвать дурой незнакомую женщину в солидном возрасте было чересчур, но ведь сам Сергей Николаевич представил её так остальным. Сергей Николаевич минуту рассматривал очарованную его вниманием Светлану и, словно забраковав некий план, отвернулся к третьей женщине:

– Ну?

– Ирина.

– Дальше, – Сергей Николаевич вздохнул, аки мученик, от быдловского скудоумия.

– Всё.

Сергей Николаевич вздохнул ещё раз и повернулся к рыжему клоуну, как он мысленно окрестил третьего мужчину. Тот, не дожидаясь приказа, представился:

– Рыжий Клоун.

Сергей Николаевич опешил от своей проницательности и решил запомнить этот случай, чтобы потом вставить в мемуары. Пока он осматривал интерьер, описание которого так украшает биографические опусы, тишина прерывалась только непроизвольными вздохами Светланы и сопением Владимира Кирилловича. Запомнив пять деталей обстановки (большее количество только отвлекает от личности героя), он вновь всплыл на руководящую высотку:

– Итак, куда делась обслуга, и когда нас будут кормить?

Он оглядел присутствующих самым недовольным из своих взглядов. Одним из тех, что на его подчинённых действовали почти сногсшибательно. Сидящие в креслах незнакомцы на пол с перепуга не упали, но охоту к дружеской беседе утратили. Только Ирина, профессиональный гуманизатор человекообразных, посоветовала:

– К извечно русским вопросам «Кто виноват?» и «Что делать?» добавьте ещё один – «Куда нас занесло?»