Шкаф

От дальнейшего осмотра содержимого крейсер отвлёк звонок в дверь. Закрыв шкаф, он пошёл встречать гостей, надеясь, что это только ребята из службы снабжения с продуктами, посланные комендантом, а не суровые офицеры с предложением проехать с ними.

— Здравия желаю, тащ контр-адмирал, — отсалютовал стоявший на крыльце морячок. — Вам пакеты от коменданта и посылка из штаба.

На улице стояли пятеро матросов, двое из которых оказались нагружены непрозрачными пакетами, другая пара стояла возле стального ящика, по габаритам напоминавшего небольшой комод.

— Распишитесь, — протянул матрос планшет с накладной.

— Ящик кто прислал? — поставил две закорючки Ульяновск. — Заносите. Пакеты прямо и налево, оставьте на полу кухни. Ящик в коридоре.

— Не могу знать, тащ контр-адмирал. Нам его передал капитан первого ранга Макаров, — пояснил служивый.

— Ясно. Капитану мою благодарность передавайте за оперативность.

— Так точно! Разрешите идти?

— Свободны, — отправил прочь матросов Ульяновск и отправился перебирать содержимое пакетов.

Много времени на раскладывание продуктов по своим местам у него не заняло, а вот содержимое ящика удивило. В хорошем смысле.

— Доделали-таки, — с улыбкой проговорил крейсер, вскрыв ящик и прочитав надписи на лежавших сверху коробочках. — Единственная хорошая новость за этот месяц.

В ней находилось то, что любому простому человеку показалось бы набором деталей для сборки пластиковой модели самолёта. Аккуратно разложенные в пластиковые блистеры детали фюзеляжа, крыльев и шасси. Да ещё и качественно выполненные с максимально возможной детализацией.

Вернув коробку на место, Ульяновск легко поднял ящик, который с трудом переносили два крепких мужчины, и отнёс его в мастерскую, которая своим убранством заставила бы умереть от зависти любого моделиста, после чего устроил инспекцию. В общей сложности из арсеналов ему переслали по шесть комплектов для сборки Су-33 и МиГ-29, два Як-44 и превеликое множество футляров с вооружением для этих самолётов, половину которого составляли ракеты «Москит». Тридцать шесть тубусов с деталями для противокорабельных ракет «Гранит» — своего рода главного калибра Ульяновска.

А самой приятной находкой были двенадцать комплектов для сборки палубных версий новеньких самолётов Су-57 из какого-то навороченного композита. Будто бы взяли самый настоящий стеклопластик, из которого полноразмерные аппараты изготавливают. И целых два звена ударных вертолётов Ка-52 по четыре штуки в каждом. Обе новинки доставили с комплектом вооружения.

— Похоже, меня ожидают учебные стрельбы. Пятьдесят седьмая «Сушка» — это хорошо, это три «Москита» вместо одного, — сделал вывод Ульяновск. — Ударный вертолёт с противокорабельной ракетой — тоже хорошо, вопрос только — зачем? Я вроде привычки подпускать близко глубинных не имею, чтобы по ним с вертолётов бить…

Вдруг из спальной комнаты раздался негромкий возглас и приглушённый звук удара чего-то мягкого о дерево. Нахмурившись, Ульяновск отвлёкся от осмотра подарков командования и поспешил к месту преступления, на ходу призывая вертолёт радиолокационного дозора Ка-31, чтобы облегчить себе поиски нарушителей своего спокойствия. А учитывая, что источник находился в комнате со шкафом, избранный загадочными шутниками для своей шалости, предосторожность излишней не казалась.

— Не дай Боже это кто-то из «Кондоров» или «Щук», или ещё кто из самотопов, любящих щекотать нервы авианосцам, — пробормотал себе под нос Ульяновск, заходя в комнату.

И застыл как вкопанный, узрев открытый шкаф. Создавалось впечатление, что в нём произошёл взрыв, распахнувший двери и разбросавший вещи по всей комнате. А прямо в предполагаемом эпицентре конуса взрывной волны лежала девушка. Окинув её взглядом, первой мыслью Ульяновска была, что перед ним потомок Гарри Гудини. Только вместо таланта выпутываться из различных узлов, её навыки лежали в прямо противоположной плоскости, возведённой в абсолют.

Иначе как объяснить, что девушка могла упасть, запутавшись в вещах так, что даже с посторонней помощью человека связать не получится. Одна рука была примотана к телу костюмом горничной, вторая связана с ногой колготками так, что промежность этих колготок оказалась в роли кляпа на её лице. Каблуком другой ноги она каким-то неведомым образом зацепилась за резинку собственных трусов и теперь боялась ею пошевелить, чтобы не порвать и так растянутую вещь.

Чёрная юбка задралась на спину, открывая всему миру аппетитную пятую точку… Которая должна быть прикрыта белыми трусиками, но их сейчас оттягивал каблук, из-за чего несчастная лежала на полу буквально с голой кормой, непонимающе хлопая большими карими, почти что красными, глазами.