Шкатулка, полная историй о героях

Наполеону стало известно о смерти Жозефины из газеты, привезённой на остров Эльбу камердинером.

– Эта женщина любила меня, – прошептал он и, закрывшись в своей комнате, проплакал двое суток. По крайней мере, так утверждают историки. Утром третьего дня Бонапарт приказал подать карету: «Чтобы жить, нужно уметь забывать!»

И до позднего вечера смеялся, глупо и неприлично шутил с местными девицами, которых в огромном количестве привозили к нему сами родители – небогатые помещики Эльбы – в надежде на скорое возрождение императорского престола.

…А в это самое время в узкой комнате на пол-окна за оплывшей свечой сидел смуглый юноша и, непрестанно грызя перо, быстро писал:

«Вечерняя заря в пучине догорала,
Над мрачной Эльбою носилась тишина,
Сквозь тучи бледные тихонько
Пробегала туманная луна;
Уже на западе седой, одетый мглою,
С равниной синих вод сливался небосклон.
Один во тьме ночной над дикою скалою
Сидел Наполеон…»

Перед глазами курчавого юноши стоял прекрасный образ Музы – императрицы Елизаветы Алексеевны, супруги императора Александра I…

«Бессмертной возлюбленной»

Когда друзья разбирали бумаги покойного Бетховена, среди обрывков рукописей, незаконченных партитур и старых счетов они нашли перевязанное лентой письмо. Десять страничек, исписанных малопонятным бетховенским почерком. Вместо адресата – всего два слова: «Бессмертной возлюбленной». Вот строки из этого письма: «Мой ангел, мое всё, мое Я! О, если бы наши сердца навсегда соединились!.. Ты, наверное, страдаешь. Ах, ты всюду со мной, разговаривая сам с собой, я говорю с тобой. Сделай так, чтобы я мог быть с тобой! О боже, что за жизнь! Без тебя! Так далеко! Так близко!!! Какая тоска!.. Мысли мои уже устремлены к тебе, моя бессмертная возлюбленная…»

Кто же та «бессмертная возлюбленная», к которой обращено такое пронзительное письмо, в котором неизвестно чего больше – нежности или отчаяния? Ответов на этот вопрос почти столько же, сколько было у Бетховена знакомых женщин. Он всегда был скрытен и не выставлял интимную жизнь напоказ. Именно поэтому имя «бессмертной возлюбленной» осталось в тайне даже для друзей. Никто из исследователей биографов и не знает, кто всю жизнь вдохновлял его, какая из женщин была Музой, «бессмертной возлюбленной» Бетховена. А сам он не захотел никого допустить к главной тайне своего большого сердца…

Почерк композитора может удивить любого графолога. Она у Бетховена какая-то двухэтажная. Огромная косая палка – то ли начало буквы «L», то ли «T» – спускается вниз, объединяя собой сразу несколько букв второй строки. Не мудрено, что биографы так и не смогли решить, кому именно посвящена его маленькая пьеса багатель ля-минор. «К Луизе»? «К Терезе»? Большинство исследователей считали, что Терезе, которая была первой любовью Бетховена. Тем более что, досконально изучив жизнь гения, все его связи и влюбленности, они выяснили, что у Бетховена никогда не было знакомой женщины по имени Элиза. Никогда в жизни…

Послушайте еще раз это короткое произведение! Маленькая пьеса для фортепьяно соло «К Элизе» (багатель ля-минор) – это же не просто музыка, это признание в неземной любви! В наши дни это произведение известно всем, а при жизни композитора эта простая и милая пьеса издана не была.

…Провести всемирный конгресс в честь победы над Наполеоном в австрийской столице предложил Александр Первый. Русского царя просто боготворили за победу над французами. Всё население Вены вышло встречать императора с его очаровательной супругой Елизаветой Алексеевной, которую здесь еще помнили как принцессу Баденскую Луизу Марию Августу, или по-домашнему просто Элизу.

Императрица, этот ангел, спустившийся с небес, была далека от политики. Посещала балы, обеды, приёмы, ежедневные концерты. Самый известный в Вене композитор Людвиг ван Бетховен представлял в её честь свою оперу «Фиделио». Императрице опера понравилась. Она попросила передать композитору благодарность и желание послушать ещё что-нибудь из его произведений. Бетховен был потрясен до глубины души…

Ночью он не может уснуть. В дрожащем свете оплывших свечей мечется по кабинету, то подсаживаясь к фортепиано и что-то наигрывая, то что-то записывая, перечеркивая вновь и вновь. У него есть только начало. Так и не придумав ничего, к утру он просто присоединит вторую часть – из написанного ранее. Оттого пьеса получится, словно склеенная второпях. Но переделывать уже некогда.