Шкатулка с бабочкой

Первое время ей было трудно засыпать в городе из-за шума машин и завываний полицейских сирен в ночи, заставлявших ее кровь холодеть в жилах. Но уже через месяц этот шум стал казаться даже приятным, а свет желтых уличных фонарей, проникавший в маленькую спальню, которую она делила с Эстер, будил уже давно, казалось, забытые воспоминания. Более детально ознакомившись с улицами своего нового места жительства, она ощутила все возрастающее чувство сопричастности к нему. Лондон перестал казаться грандиозным лабиринтом, которого нужно бояться, и превратился в дружелюбный город, которым можно наслаждаться. Она завела новых подруг, с которыми почти каждый вечер ходила в кино, в театр или просто в паб, где они беседовали и играли в нарды до самого закрытия. Однако мысленное присутствие Сэма преследовало ее повсюду, куда бы она ни отправлялась, что заканчивалось, как правило, тем, что она активно отгоняла мужчин, мечтавших добиться ее взаимности.

Именно тогда, когда она думала, что ничто не сможет погасить ту страсть, которую она питала к Сэму, некто вошел в ее жизнь, чтобы изменить ее навсегда.

Глава 29

— Грета хочет, чтобы мы переместили весь китайский фарфор в другую часть отдела, — мрачно сообщила Генриетта, как только Федерика появилась в отделе.

— Ты уверена? Ведь это то же самое, что гору передвинуть, — ответила Федерика и вдруг заметила черные круги вокруг погрустневших глаз Генриетты. — С тобой все в порядке?

— Прошлой ночью я не смогла попасть в свою квартиру и маршировала по улицам до самого рассвета.

— Ты должна была позвонить мне, — сказала Федерика.

— У меня с собой не было твоего номера, дорогая. Я в порядке. Но только, пожалуйста, защити меня от Греты. — Она вздохнула и вяло улыбнулась. — Очевидно, что Торквилл сегодня снова объявится, чтобы продолжить покупки. Все подарки, которые мы упаковали, доставят до уик-энда, но ему нужно кое-что еще. Я выгляжу ужасно и не вынесу этого, — снова вздохнула она и стала тереть глаза.

— Ты никогда не будешь ужасно выглядеть, Генриетта. А им займется сама Грета, — успокоила ее Федерика, закрывая свою сумочку под прилавком. — Это поможет улучшить ее настроение.

— Будем надеяться, — простонала Генриетта.

Задолго до полудня они уже справились с перестановкой фарфора и устало подпирали прилавок, когда появился мистер Дженсен, сопровождаемый группой одетых в темные костюмы мужчин, почтительно и односложно отвечавших на все его вопросы: «Да, мистер Дженсен, конечно, мистер Дженсен». Генриетта и Федерика выпрямились и вежливо заулыбались.

— Это мистер Дженсен, — прошипела Генриетта.

— Не думай, что я не заметила, — прошипела в ответ Федерика. — Стоило только посмотреть на эту свору лизоблюдов! — Свита остановилась и стала оглядывать зал, приглушенно комментируя товары, расставленные в витринах. — Слава богу, что мы успели справиться с перестановкой фарфора до его прихода, — сказала Федерика.

— В самый последний момент, — ответила Генриетта. — Он бы разозлился, если бы увидел, что тут творилось.

Маленькие глазки мистера Дженсена ничего не упускали. Он просканировал помещение одним длинным пронизывающим взглядом, который задержался на ангельском лице Федерики. Дженсен приосанился и что-то шепнул в склоненное ухо одного из своих помощников. Одновременно из своего офиса выплыла Грета.

— Помнится, я уже говорила вам обеим, чтобы вы не занимались пустой болтовней, — возбужденно сказала она с акцентом, усиливающим агрессивность ее тона.

— Доброе утро, Грета, — произнес мистер Дженсен, появляясь перед ней как бы из ниоткуда. — Не припомню, чтобы мы уже встречались, — добавил он, поворачиваясь к Федерике. Грета удивленно заморгала, но быстро пришла в себя и напыщенно застыла на месте.

— Федерика Кампионе, — представилась Федерика, протягивая руку.

— Это подлинное удовольствие, что вы здесь работаете, — с улыбкой заявил он, с любопытством разглядывая ее. — Нам нужны такие солнечные лица, как у вас, с тем, чтобы они стали лицом магазина. — Он хмыкнул и прищурил свои маленькие черные глазки. — Постарайся, чтобы она всегда была на виду, Грета.

Грета с готовностью кивнула.

— Конечно, мистер Дженсен. Я умею отличать ценных сотрудников.

— Хорошо, — удовлетворенно фыркнул старик. Затем, когда он обнаружил, что фарфор переместили в другое место, его лицо потемнело. — Что это за изменения в отделе? — возмущенно спросил он. Все прихлебатели мгновенно выпрямились и сложили руки на своих голубиных грудях, демонстрируя всеобщее негодование.

— О, — вздохнула Грета, в ужасе сжимая руки. — Я могу только принести свои извинения. Федерика — новенькая и неправильно поняла мои указания, — не моргнув глазом, доложила она. Щеки Федерики заалели румянцем. Мистер Дженсен кивнул, и его помощники тут же, как по команде, опустили руки.