Шкатулка царицы Клеопатры

— С нами — это правильно! — тут же отреагировала Анна Борисовна. — Что, Валерка-то твой, поди, опять приставал? Воздыхатель несчастный! Если обижать будет, ты мне скажи. Я его матери быстренько позвоню. Будет знать, как паутины вокруг моей дочери плести! Живо научу хорошим манерам!

Мария, откусив большой кусок пирога, именно такой величины, чтобы отвечать с ним было крайне неудобно, поспешила уйти от неприятной темы:

— Ой, мама, не спрашивай! Расскажи лучше, как вы тут без меня? Как дети?

— Да как-как? — буркнула Анна Борисовна. — Сама видишь: ни минуты не сидят смирно. Удивляюсь, отчего они у тебя сегодня подозрительно быстро уснули? Я вчера с ними билась-билась, ругалась-ругалась, всё уложить не могла. А у тебя, погляжу, или терпения больше, или какой секрет есть?

— Какой секрет? — Мария доедая пирог, заулыбалась. — Поздно уже, вот и попадали в кровати от усталости. Полька ещё вроде бы не спит, по телефону с кем-то переписывается, а малыши посапывают носами, да.

— Ох уж, мне эта Полька! — Анна Борисовна приготовилась подробнейшим образом доложить все проказы детей, замеченные в отсутствии их матери. — Вырастили невесту, теперь попробуй, уследи! Я тут телевизор посмотреть не успела, а она уже с каким-то взрослым парнем в бадминтон играет!

Мария оживилась:

— Правда? Но это же прекрасно! А я переживала, что ей сложно будет найти на даче друзей.

— Да какая дружба может быть между молодой девчонкой и совсем взрослым парнем? Очнись, Маша! Вон, по телевизору такие вещи показывают — волосы дыбом встают! А тебе — хоть бы хны!

— Поля благоразумная девушка, а тебе надо меньше времени проводить у экрана, — попыталась защитить свою дочь Мария.

— Да-да, давай, поучай свою мать! — Анна Борисовна опять насупилась. — Нет сейчас в молодых людях благоразумия! Нет ни грамма! Вот раньше молодёжь была! Мы Пушкина читали друг другу по памяти. Раз в неделю в театр ходили. Культурными людьми росли. А теперь, чем они занимаются? Что за увлечения такие у молодёжи? С утра пораньше воткнут себе наушники в уши, сделают музыку погромче, чтобы наставления взрослых не слышать, уткнутся в телефоны и, как привидения, слоняются по дому. Откуда здесь благоразумие возьмётся? Само, что ли, родится?

— Мам, прекрати. Полина умница. Она в институт будет поступать. И музыку она слушает приличную. Я интересовалась.

— Угу. Интересовалась она. А вот помощи от Полины на огороде — ноль! Твоя дочь, наверно, до сих пор думает, что картошка на деревьях растёт, а овощи сразу с ценниками и упаковками! Или ты надеешься, Маша, что я вам с Костиком весь огород перекопаю? Ошибаешься! Силы у меня уже не те. Мне помощники требуются.

— Мамочка, но я же не заставляю тебя копать! Делай то, что в твоих силах и не более! Чем смогу, тем тебе помогу, а что не успеем вырастить — да бог с ним! Я ведь привожу вам продукты из города. Жили шесть лет без посадок и ещё сколько-то потерпим.

Анна Борисовна, глядя на гору пирожков, словно раздумывая, есть или не есть на ночь, тяжело вздохнула. «Не есть». Слишком много жалоб накопилось, чтобы заедать их пищей. Лучше уж выговориться. К тому же в голове пожилой дамы сидел гениальный план — незаметно для Марии подвести её к мысли о необходимости расширить круг своих знакомых-мужчин. А ради такой идеи можно обойтись пока и без пирожков.

— Так-то оно так, дочка. Только овощи с грядки полезнее и вкуснее. И твой бюджет я пытаюсь сэкономить. Вон дармоедов-то, сколько в доме! Мало вам кошки да говорящей птицы было! Зачем-то ещё хомяков и собаку завели. И чего ради? Объясни мне, пожалуйста! От этого зверья в доме никакой пользы нет. Один мусор.

— Это питомцы Любы. Ребёнок общается с ними, дрессирует, играет. Становится ближе к природе.

— Да неужели? А по-моему, пятиминутная прихоть ребёнка оборачивается кошмаром для всех остальных. Ну, ладно, кошка. Её хотя бы не слышно и не видно. Хотя есть на кухню всё равно приходит регулярно. А какая, к чёрту, близость к природе, когда попугай начинает посреди ночи мне рекламу цитировать? И ведь пока весь информационный блок не выдаст, не замолкает, ирод проклятый!

Мария с трудом спрятала улыбку.

— Мам, я же тебя просила: не ставить клетку рядом с телевизором. И тогда всё будет спокойно и благополучно.

— Конечно! А какая польза от собаки, не умеющей лаять? Да, поселили мы её рядом с баней. А она дрыхнет целый день в тени. Ещё ни разу не гавкнула. Как ей посторонних людей пугать?

— Но мы вовсе не планировали ей кого-то пугать, — возразила женщина. — Наша Кнопка является образцом дружелюбия.

— Да уж, «кнопка»! — снова заворчала пожилая дама. — Ты тоже заметила, что она стала ростом со среднего медведя? И ест, как бегемот! Почему бы вам не переименовать её в «Годзиллу»?

— Мама, твоя ирония неуместна! Кнопка была самым маленьким щенком, когда мы её брали. А твоя внучка, быть может, вырастет ветеринаром, дрессировщицей или кинологом.

— Директором зоопарка, Маша. На меньшее не соглашайся.

Мария виновато опустила глаза. Тут уж, что правда, то правда. Пошла на поводу у ребёнка, а теперь что-либо менять поздно.