Шкловцы

Люди с облегчением думают, что с пакостниками покончено. Но как только братия возвращается в хедер — глянь-ка! — «сваты» снова тут как тут. Дорогие похрюкивающие гости из мужицких предместий.

2

Случится иногда, что какой-нибудь поросенок не может найти дорогу домой. То ли он заблудился среди еврейских улиц, то ли его так хорошо «угостили», что он еле на ногах стоит. Тогда к вечеру хозяйка поросенка приходит его разыскивать. Сидят этак вот еврейские семьи после ужина на завалинках, а по улице вышагивает босая, в одном ситцевом платьице, Вася, благоверная Алешки-сапожника. Высокая, зловредная, с широкими скулами и злыми калмыковатыми глазками. Она прижимает к себе рукой большую ржавую жестянку и, наклонясь, бросает из нее одну за другой маленькие картофелины, чтобы подманить заблудившегося детеныша. Бросает и напевает ему сладко-сладко, будто своему сыночку единственному, который не хочет супа:

— Васютка, Васютка! Вась-Вась-Вась…

А ее Васютка преданно бежит за ней, хватает картофелинки, чавкает и урчит от удовольствия:

— Амру-амру-амру… Еще картосецку, мамочка, еще картосецку… Ем-ем… Иду-иду…

Смотрят евреи, и закипает у них кровь при виде такой любви к свинье. Слыхано ли! Уже и «Васютка»!

— Ты только посмотри на нее! — Тетя Фейга поворачивается к дяде Ури и прикладывает палец к щеке. — Прямо кадиш!..[80]

— Слушай, — отвечает дядя Ури, — ее зовут Вася, а свинью Васютка. Пойди разбери, кто в честь кого назван.

— И чтобы такое жрать! — сплевывает Эшка-соседка со своей завалинки.

— Ну и народ! — шамкает бабушка Лейка, тетка дяди Ури, и покачивает чепчиком. — Как говорится: горе вашей скотине, вашей еде, вам и жизни вашей.

Файвеле, мальчик, который учит Пятикнижие, с пылающим взором прислушивается к разговору взрослых. Сладкая песенка Васи и повизгивание поросенка раздражают его. Вот бы сейчас угостить этого поросенка кирпичом! Но он боится Алешку, Васиного мужа. У Алешки репутация убийцы. Говорят, что в Киеве, во время погрома[81], он бил и грабил евреев… И с награбленного построил себе хату. Файвеле молча скрипит зубами, глядя на Васю и поросенка: «Я тебе покажу Васютку, покажу тебе!..»

Он подзывает Рахмиелку, своего младшего братика, и шепчет ему на ухо:

— Видел этого Васютку? У него пятно под ухом.

— Да, да, так и есть, черное пятно! — пританцовывает младшенький.

— Ноги ему перебьем, — тихо и деловито, как заговорщик, говорит Файвеле.

И он держит слово.

Лучшее место для побивания свиней — огороженный двор дома дяди Ури. Когда Алешкин поросенок однажды наведывается на капустные грядки дяди Ури, из изгороди между огородом и двором вынимают жердину, сквозь эту дыру загоняют поросенка во двор и ставят жердину на место. Теперь поросенок попался, и все готово для того, чтобы задать ему взбучку. Пленный настороженно поводит своими обвислыми ушами. Он ясно видит, что несколько съеденных огурцов выйдут ему боком… И начинает искать дыру, чтобы выбраться. Только зря старается! Рядом с каждой дырой стоят, как палачи, лихие ребята с палками в руках и ждут начала экзекуции. От такой праведной забавы, как побивание свиньи, не откажется даже Велвл, одиннадцатилетний мальчик, который уже учит Гемору. Ради такого случая во двор призывается даже соседский парнишка Шмулик, сын шорника[82]. Пусть знает, как люди живут.

Начинает разгоряченный Файвеле, ведь где какое озорство, там он первый. Тихими шажками он приближается к пленному. При этом держит занесенную над головой палку, держит крепко, как держит свой молот кузнец, и, обращаясь к поросенку, говорит сладким и приветливым голосом:

— Васютка, Васютка! Вась-Вась-Вась…

Поросенок думает, что с ним хотят заключить мир. И кто знает? Может быть, ему еще и картосецку подбросят… Никто не знает. Он встряхивает розовыми ушами и с явной надеждой издает возглас: «Хрю!» То есть: разумеется, с его[83] стороны никаких препятствий не возникнет… Но сразу же вслед за этим реверансом он получает такой удар по черепу, что забывает все свои пацифистские идеи. Он бросается в другой угол двора, визжа и хрюкая: «Ой-ой! Он дерется!..» Но там уже стоит наготове Рахмиелка, который со всего размаха отоваривает его своей палкой. Только теперь поросенок видит, что это никакая не шутка, что это настоящие удары и настоящие костоломы. Он начинает звать на помощь: «Убивают! Режут!» Но прямо в рыло ему попадает камень, пущенный соседским парнишкой, сыном шорника, безобразником и бахвалом. А вслед за камнем — палка Велвла. У поросенка пропадает всякое желание причитать над собой. Он только повизгивает и клянется, что будет хорошим и благочестивым поросенком, что больше никогда не будет забираться в чужие огороды, что он… Да только кто его слушает, кто поверит свинье? Так он и бегает, ища спасения, из одного угла двора в другой, от одного негодника к другому, и получает ударов больше, чем колючих щетинок у него на спине.

Слышит тетя Фейга тарарам, стучит в стекло, высовывает повязанную платком голову из окна кухни и кричит: