Школа

–Мария Александровна! –возмутилась директор, когда Игорь с родителями покинули кабинет. –Ну кто так работает с родителями? В конце-концов, где Ваш журнал профилактических бесед? Родители должны быть поставить подпись о том, что обязуются взять ребенка на контроль!

– Какой журнал? Какие профилактические беседы? Какая еще подпись? Мы в прокуратуре работаем, что ли? Или в следственном комитете?

– Я Вам сколько раз говорила: существует стандартная школьная документация! –взорвалась Ирина Александровна.

–В топку вашу документацию, – равнодушно ответила я. – Сейчас 2020 –й год. Не 1937-й.

– Ирина Александровна, ну и как с ней работать? – пожаловалась Юлия Владимировна. – Ну никакого порядка, понимаете! И каждый раз так! . Я тут серьезно с родителями разговариваю, а она смеется. А еще завуч по воспитательной работе!

– Да уж, завуч…саму тебя еще воспитывать надо! – вздохнула Ирина Александровна.

Судя по тому, что директор перешла на «ты», я поняла, что гроза миновала.

– Ирина Александровна, я ведь Вас предупреждала, -злорадно заметила я, мне в школе нельзя работать. Я в прошлом хулиганкой –двоечницей была, детей плохому учила. . А уж завучем по воспитательной работе меня назначить– это вообще анекдот. Как Вы до такого могли додуматься?

–Вот не перестаю тебе удивляться! –вздохнула директор. – В кого ты такая? Мама твоя всю жизнь тут работает, и во всем у нее порядок образцовый. Слышала бы она твое « в топку документацию»…

–Что ж , Ирина Александровна. –я иронично улыбнулась. – На моем примере Вы имеете возможность убедиться, что любовь к образцовому порядку с молоком матери не передается. Советую Вам вспоминать об этом каждый раз, когда упрекаете родителей в том, что это они детей «не приучили», « не научили», «допустили», «упустили»… .

Так сложилось, что я работаю в школе, в которой моя мама является завучем по учебному сектору. . При этом, если мама представляет собой образец «добропорядочного учителя советской школы», строгого, но справедливого, то у меня, как говорит Ирина Александровна « не работа, а сплошной ералаш». Однако на мои периодические просьбы об увольнении она грозно отвечает: «Ишь чего захотела! А работать кто будет?!»

– Фуух, -Ирина Александровна схватилась за голову. – Как тяжело с тобой все-таки. Откуда ты только взялась на мою голову? Это все Марина Сергеевна…убедила меня, что лучшего завуча по воспитательной работе, чем ты, мы не найдем.

– А, ну значит – так Вам и надо, –засмеялась я. – На самом деле Марина Сергеевна до сих пор мне мстит за свои нервные клетки, потерянные в годы бытности моей «классной мамкой».

Сотрудничество с Мариной Сергеевной, моим бывшим классным руководителем – случай и вовсе анекдотичный. Не смотря на то, что в школьные годы я постоянно доводила свою «классную мамку» до белого каления хулиганскими выходками, подбивая одноклассников на прогулы школы, срывы уроков и прочие коллективные безобразия – она почему-то видела во мне задатки будущего педагога. И, когда я после окончания института находилась в поисках работы, буквально за шкирку притащила меня в кабинет Ирины Александровны (с которой была в дружеских отношениях) и объявила: « Предлагайте ей любые деньги, и главное, не показывайте конкурентам: оторвут с руками и ногами!»

Я, конечно, сочла своим долгом предупредить директора о своем школьном хулиганском прошлом и о способности научить детей плохому. Но, поскольку в этой же самой школе работала моя мама, которая, будучи завучем, считалась грозой всех учащихся с первого по последний класс – Ирина Александровна моему чистосердечному признанию не поверила. А зря. Детей, конечно, я плохому не учу (во всяком случае, как мне кажется) – но в формат стандартного учителя категорически не вписываюсь. Зато на все претензии директора могу совершенно обоснованно ответить «бачилы очи, що купувалы».Ирина Александровна , конечно, не устает удивляться и иной раз в сердцах грозится меня «уволить к такой-то матери» -но в целом, относится ко мне с уважением. Что само по себе удивительно. Как правило, школьное руководство редко соглашается терпеть таких , как я, вольнодумцев.

На большой перемене моя «классная мамка» Марина Сергеевна, как всегда, зашла ко мне в кабинет, на «перекур».

–Утро доброе. Как всегда, по двойному эспрессо?

– Окунева, ты в своем репертуаре! –воскликнула Марина Сергеевна в своей традиционно-экзальтированной манере. – Ирина Александровна опять после разговора с тобой валерьянку пьет!

– . Не опять, а снова. Сами знаете, у меня с детства призвание – администрацию школы в панику вгонять. И вообще, сколько можно Вам повторять: я уже почти двадцать лет – не Окунева, а Осадчая!

–Это ты кому другому будешь рассказывать! А для меня ты Окуневой останешься, даже если еще десять раз фамилию сменишь!

––Марина Сергеевна, ну честное слово.! –засмеялась я. Когда Вы произносите мою школьную фамилию с такой интонацией – я каждый раз ожидаю, что следующей фразой будет: «Придешь завтра в школу с мамой!».