Школа

– Да, топить, – подтвердил я, накрываясь подушкой, но тут же, высунув голову, изменил приказ: – Хотя нет, сперва узнаем, что им нужно. Посмотри сверху корабельным «Глазом», что это за парусники и есть ли там военные. Если это военные корабли, топи без раздумий, потом подойдём, поднимем с воды парочку моряков и узнаем, какого хрена им от нас надо было.

– Сделаем, – кивнул Васильев и, выпустив ненастоящий дым из трубки, которую держал в зубах, исчез из каюты.

Поспать мне всё же не дали, сперва загрохотали пушки, потом судно долго маневрировало, и после стука в дверь я расслышал голос Мика:

– Учитель, оба судна неприятеля потоплены, шесть человек подняты на борт, остальные ушли ко дну кормить морских дьяволов. Оба судна куплены святошами, они в основном на борту и были.

– Начинай допрос, я сейчас буду, – зевая, ответил я ученику и, встав, пошёл в душевую, нужно привести себя в порядок и одеться.

Через полчаса, бодрый и довольный жизнью, я покинул свой кубрик и направился на верхнюю палубу. Со стороны корабельной кухни доносились приятные запахи, Одна у нас – старший корабельный кок, вкуснее её никто не готовит, тем более она забрала у меня кулинарную книгу из Мёртвого мира с блюдами России, включая национальные, и я вообще был счастлив, особенно когда поел отлично налепленные пельмени. А на днях она пообещала порадовать меня окрошкой, овощи в кладовке были, должно хватить, а квас настаивался.

Осмотрев шестерых связанных мужчин, одного явно моряка и пятерых святош, я вопросительно поднял бровь и глянул на Мика. На палубе, кроме нас с ним, присутствовали Вольт, Белла, две девочки-снайперши из её группы – и всё, малышню вниз согнали, нечего им видеть, как проводится допрос. Мы же не святоши, пытать людей на глазах у детей.

– Не за нами, – сразу ответил Мик на мой молчаливый вопрос. – Просто заметили что-то непонятное на воде и сменили курс, решив посмотреть. А так, это очередной поход к закрытым землям. Святоши его раз в десять лет обязательно совершают, проверяют, не стали ли закрытые территории открытыми. Кстати, у них уже выработался свой стиль проверки: впереди идёт небольшой корабль, и если он тонет, шлюпками подбирают выживших и возвращаются обратно. Ночами они в дрейфе лежат, пережидают, когда рассветёт.

– Выработали, значит, схему, как проверять оборону магов… О нас они знают?

– Да, получили известия, но о том, что мы отплыли на железном корабле, то есть на эсминце, они были не в курсе: корабли снаряжались на одном из больших островов, где был порт, и до них эти известия просто не дошли, не успели. Наш эсминец быстрее, им на этот путь месяц затратить пришлось, даже больше.

– Ну, это понятно. Есть ещё что?

– Нет, больше ничего выяснить не удалось. Это просто разведывательная партия.

– Тогда за борт их, и идём дальше.

Одна побежала в камбуз, у неё завтрак на плите готовился, два помощника и три дежурных по кухне могут и не уследить. Белла и девчата остались и с интересом наблюдали, как Мик и Вольт, беря по одному, просто выкидывают святош за борт. А вот моряка, не верящего в своё спасение, отвели в карцер, где он будет содержаться до конца пути. Он как раз нам ничего не сделал, обычный моряк, доставим до закрытого континента, перевезём на берег, дальше пусть сам выживает. Там уж шанс у него есть, и немалый.

Разобравшись со святошами, мы приступили к завтраку, а эсминец уже давно шёл вдоль оборонительного пояса.

Дальнейший путь особо ничем не запомнился, я занимался с учениками, малышня играла в развивающие игры, пока наконец Васильев не сообщил, что его сенсоры не фиксируют оборонный пояс. Я оказался прав, он был не цельный. За это время мы далеко ушли в северные широты, было холодно, и дети ходили в зимней одежде, правда, у нас её было немного, так что большинство предпочитало не выходить на верхнюю палубу. После поворота мы оказались за оборонной линией и стали уходить к континенту, снова спускаться к экватору, а значит, и к тропикам. Шли три дня, пока я не приказал поворачивать к давно уже видневшейся слева по борту земле.

Я находился на мостике и в бинокль изучал береговую линию, когда ко мне подошёл заметно уставший Мик и доложил:

– Всё, весь резерв маны слил в накопители корабля.

– Молодец, иди отдыхай и помедитируй, – не отрываясь от бинокля, велел я ему.

Тот даже не заинтересовался тем, что мы сменили курс, так устал, это бывает, когда сливаешь всю ману, после этого ходишь квёлым и заторможенным. Мик, Одна, Белла и ещё пятнадцать прошедших инициацию пробуждения дара детей раз в три дня сливали накопленную ману в накопители, как корабельные, так и в мои личные, хранившиеся в сумке. На корабле в разных местах находилось шесть зарядных устройств, где заряжались накопители. У меня много пустых было, да и корабельные, несмотря на встроенную систему подзарядки, быстро разряжались, так что ученикам я был рад и нетерпеливо дожидался, когда остальные подрастут и я начну их использовать для зарядки. И мне интерес, и им хорошо, силу тренируют, уровень дара повышают. Всем в плюс.