Школа Абломинго, или Попаданка в поиске любви

Дамир подошёл к лестнице и замер. Надо же какой воспитанный! Девушку пропускает вперёд. Ну, я и шагнула. Высоко подняться не успела, все ступеньки превратились в ровный, а самое главное скользкий пол под хорошим наклоном. Я не ожидала такой подставы. Разумеется, я поскользнулась и пролетела те самые полметра, на которые успела подняться.

Поскользнулась и сделала почти сальто. Ну, как почти. Одну четверть сальто. Так и приложилась головой об твёрдый пол. Даже пикнуть не успела. Раньше в мультиках такое только видела, а сейчас у меня над головой летали и громко щебетали (читай, хохотали) голубые птички. Они исчезли, стоило мне сесть.

Первым делом я посмотрела на лестницу, которая совсем не напоминала каток, по которому я съехала пару секунд назад. Мне точно не померещилось. Если бы привиделось, то не было бы так больно падать. Я рукой дотронулась до затылка. Ай, там уже вздувалась шишка.

В поле моего зрения попал Дамир. Вроде до моего эпичного падения он стоял ближе и даже не думал помочь мне подняться.

– Ты не джентльмен, – сделала я логичный вывод.

– Да, я не джентльмен. А как ты догадалась? – парнишка посмотрел на меня восхищённо, по-детски ясными глазами. И это его искренняя улыбка, с которой он со всеми общался.

Он сейчас прикалывается или всегда такой?

Смотрю на него и понимаю: всегда. В кристально чистых глазах даже нет намёка на подкол. Наивность во всей красе.

Понимая, что помощи мне не ждать, я самостоятельно поднялась, кряхтя и поминая недобрыми словами (ну, а какие «недобрые слова» есть в русском языке, великом и могучем?) того, кто придумал эту забаву. Да чтоб им пукалось и икалось!

– А вот так делать не стоит! – в голосе моего провожатого появилась сталь.

От его ледяного тона по моей коже побежали мурашки, я чуть не села обратно на пол.

Он выбросил левую руку в сторону и вверх. Когда он опустил на уровень моих глаз свой кулак, в нём копошились странные длинные сгустки чёрного цвета, напоминающие мотыль и червячков. Меня передёрнуло от одного только их вида, хотя я с папой часто ходила на рыбалку и не боялась брать в руки червей, обрезать их ногтем и надевать на крючок.

Некоторым из них удалось покинуть кулак, упасть на пол, где они пытались скрыться. Вот только Дамир был проворнее. Он их раздавливал ногой и что-то ещё приговаривал при этом.

– Что это такое? – спросила я, быстро поднимаясь с места и уклоняясь от очередного «червяка», активно ползущего ко мне.

– Это проклятия, – спокойно ответил Дамир. – Поэтому поосторожнее с мыслями и словами, когда желаешь кому-нибудь всех небесных кар. В следующий раз рядом с тобой может не оказаться магистра по высшим проклятиям. И тогда, если твоё проклятие достигнет адресата и мы, проклятийники, выясним, что это ты сотворила его, то тебе грозит суд и наказание, соразмерное причинённому твоим проклятием вреду.

Это точно тот самый Дамир, который пришёл проводить меня в общежитие?

Пока он говорил свой длинный монолог, в его голосе звучал металл, глаза сверкали так, что ещё чуть-чуть и молнии из них полетят.

Магистр по высшим проклятиям?

– Ты магистр? – как-то не укладывалось в моей голове, что он может быть старше меня. На вид он казался одним из студиозов, которых я видела, пока мы шли в общагу.

– Да, я преподаю уже более десяти лет в Школе Абломинго курс по проклятиям. (прим.ред. предлагаю дать название предмета/дисциплины «Проклятия» или как-то так, чтобы читателю было понятно, что это название предмета). До этого почти тридцать лет изучал их, – не отрываясь от рассматривания копошащихся «проклятий» в его кулаке, ответил он.

Его слова меня оглушили. Поверить не могу, что он намного старше меня! По его внешнему облику и не скажешь. А уж по манере общаться и держаться с другими совсем никак не догадаешься, что он магистр и преподаватель.

– Хм, какая интересная структура у проклятий, – услышала я его бормотания. – Никогда такой не видел, хотя… Ох, ты ж! – одно из проклятий вспыхнуло в его кулаке и рассыпалось чёрными искрами.

Я даже подпрыгнула от неожиданности.

– Столько сил приложила на ничтожный вред, зато действенный, и потом можно только штрафом отделаться, – в его голосе отчётливо послышалось уважение, и Дамир сжёг все проклятия в тёмно-синем огне, охватившем его ладонь. Проклятия с шипением и тихим писком сгорели в нём. – Я подам прошение в ректорат, чтобы тебя определили на мой курс. Тебе ещё рано, обычно проклятия изучают на третьем курсе, если не поступил на наш факультет, но терять такой дар проклятийника не хочется.

Чего?

На другое моя фантазия не способна? А где же сила избранного? А как же внезапно проснувшийся дар, которого раньше не существовало в этом мире? И вообще, где мои суперсилы?

Щёлк-щёлк!

Я щёлкнула пару раз пальцами. Потом похлопала в ладоши. Ни-че-го! Совершенно ничего не произошло. Либо моё воображение халтурит, либо придумало что-то такое, от чего у меня встанут волосы дыбом. Но чуть позже.