Школа для одарённых "Красный закат"

Так, и что мы имеем? Первое — меня только что открыто, даже не попытавшись как-то смягчить формулировку, назвали дурой. И тут мне обидеться бы, но мешает второй пункт. А собственно, второе — Дорн прав, при дворе такие пари норма. Внедрённая память услужливо предоставила информацию, это подтверждающую. Да и что я дура тоже прав, если честно. Сижу вот сейчас и, как последняя идиотка, пытаюсь переварить всё им сказанное. Но если первые два пункта худо-бедно усвоились, то третий перевариваться категорически не желал. А именно, пункт три — он оказывается когда-то успел обозначить свой интерес ко мне как к девушке, а я и не заметила. Прохлопала такое важное событие! Ну не считает же он в самом деле все эти шуточки и споры на тему, кто кого первым покорит, той самой демонстрацией каких-то там романтических намерений? Если это в его понимании обозначение интереса к девушке, то страшно представить, как он ухаживать будет! Мда, нет уж, нам таких поклонников и даром не надо. Приятное с приятным он, видите ли, совмещать собрался! Обойдётся!

— Пошла я, — проговорила, поднимаясь.

Неприятно как-то стало, противно даже. Что же за принципы у них тут, если заключать пари на понравившуюся девушку в порядке вещей? У нас таким промышляют только самые отъявленные уроды, а здесь… в пределах нормы. А что у них не в пределах нормы? Бить дочь — нормально. Спорить на девушек — распространённое и не порицаемое развлечение. Укладывать учеников на алтарь без их согласия вообще традиция! Сказка становится всё мрачнее и мрачнее. Делать ноги нужно, пока мне их не укоротили…

Но сделать ноги мне не дали не то, что из этого прогнившего мирка, а даже из комнаты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 44

— Я ещё не закончил, — заявил Дорн, схватив меня за локоть и резко дёрнув назад.

— Отпусти! — потребовала я.

— Сядь, — вместо того, чтобы удовлетворить требование леди, приказал он. Как собаке, ей богу!

— А ты не обнаглел ли?! — дёрнув рукой возмутилась я.

Не отпустил, наоборот ещё крепче сжал, до боли впиваясь в предплечье пальцами.

— Ай! Отпусти. Синяки останутся! — вскрикнула и опять попыталась вырваться.

— Не веди себя как истеричная придворная пустышка, и в применении силы не будет нужды, — бесстрастно ответил Дорн. — Теперь ты маг, а не кисейная аристократка. И относиться к тебе будут соответственно твоим заслугам, а не дарованному родом положению. Забудь про всеобщее поклонение и восхищение лишь потому, что ты дочь влиятельного герцога и невеста наследного принца. Кстати, об этом…

И он замолчал, коварненько так ухмыляясь.

— Да отцепись ты, — проговорила устало, потянув руку.

Отпустил, проследил за тем, как я вернулась за стол, отодвинула так и нетронутую еду, щелчком ногтя отправила на пол зубец от вилки (который сама же и откусила! В голове не укладывается — как?!), и тоже вернулся на свой стул.

— Говори уже, что там кстати? — поторопила молча разглядывающего меня гада.

Сволочь он, такая же сволочь, как мой папочка-герцог и женишок блондинистый. Все они тут гады беспринципные и козлы, да!

— Кстати… — задумчиво повторил Дорн. Мотнул головой, будто отгоняя какие-то мысли и улыбнулся: — А нет у тебя больше жениха, Лера.

— Ну ты и наглый! — восхитилась я. — А в твою самоуверенную сверх меры голову не приходило, что это не тебе решать?

— Приходило, — покивал он. — Но как-то не задержалось, ушло.

Угу, сквозняком, видимо, выдуло.

— Так вот, — продолжил маг, — замуж за Олли ты точно теперь не выйдешь. Но ему пока об этом знать не обязательно.

— Да с чего такая уверенность-то?! — воскликнула я, всплеснув руками.

Не то, чтобы мне и правда хотелось выходить замуж за его козлейшее высочество Олиандра. Но самоуверенность и наглость Дорна откровенно бесили и провоцировали.

— Всё просто, Лера, — продолжая улыбаться пояснил он. — Олиандр не маг и против вашего брака будет всё магическое сообщество. А король не дурак, понимает, что с нами ему лучше не ссориться. Он прекрасно осведомлён, что при желании маги уже давно, легко и почти бескровно, сместили бы правящую династию и взяли власть в свои руки. И давать повод для появления такого желания он точно не захочет.

— Так, я что-то не улавливаю, — пробурчала, удивлённо глядя на парня. Хотя нет, какой с него парень? Передо мной был мужчина, прекрасно знающий о своей силе и нагло ей пользующийся мужчина. Тёмный маг, и этим всё сказано. Верно их нянюшка Велеры окрестила — ироды черномагические. Беспринципные, бесчестные, тёмные не только по цвету магии, но и велению души. Сволочи и мерзавцы, короче.

— И что же тебе непонятно? — приподнял бровь Дорн.

— А какое вообще дело магическому сообществу до моей личной жизни?! — озвучила я причину своего замешательства. — Это уже перебор, знаешь ли. Ладно бы ещё по поводу способностей и месту их применения указывали, но решать — за кого выходить замуж, а за кого нет, это уже чересчур. Не находишь?