Школа для толстушек

Дядя Вася любил столярничать. Он поставил в гараже верстак, навез инструментов и приобщал Леву к своему хобби. Они делали скворечники. Дявас – с большим энтузиазмом, Лева – с вежливым участием. Его более интересовала эволюционная специализация столярно-плотницкого инструмента, чем процесс владения этим инструментом. Дявас строгал, пилил и шлифовал, а Лева развлекал его сведениями, почерпнутыми в Интернете о том, что слова «бурав», «коловорот», «стамеска» впервые появились в английских и немецких словарях в XV веке.

Тюполь залилась краской от гордости за мужа, когда Лева во время обеда поведал взрослым, что существует много разновидностей рубанков: шерхебель, фальцгобель, фуганок, шлифтик, шпунтубель.

Поля теперь ласково называла Васю «ты мой зензубель», что означало инструмент для выделки карнизов.

Столяр-теоретик Лева и к автоделу, с которым его знакомил Олег, проявил специфический подход. Двигатель внутреннего сгорания и последние модели автомобилестроения оставили Леву равнодушными. Но ему понравилась детская идея Олега, которую тот однажды вспомнил. Автомобиль – живое существо. Лева пошел дальше, придумал теорию биологического подхода к машинам. Автомобиль – искусственное, созданное человеком средство передвижения, заменившее лошадь, осла и верблюда. Эволюция движется в сторону усложнения вида. Но должен существовать образец с лучшими природными признаками. Какой это автомобиль?

Вопрос мальчика поставил Олега в тупик. Но потом он вспомнил, что, когда был в Мексике на соревнованиях, поразился, как много бегает по улицам Мехико допотопных «фольксвагенов-жучков». Лева навел справки в своем любимом Интернете (мама разрешала ему полчаса в день пользоваться ее компьютером, Тюполь и Тексю следили по часам) и подтвердил догадку Олега. «Жучки» – самый массовый и популярный автомобиль. С тысяча девятьсот тридцать шестого года, когда первый «жук» сошел с конвейера в Германии, их выпущено двадцать два с лишним миллиона, пробег многих приближается к полумиллиону километров (десять раз вокруг Земли), и они «помнят» время без телевизоров.

Олег ничем не мог помочь Леве в его желании изучить видовые и родовые признаки древнего «фольксвагена», но сказал Ксюше, что у парня голова не на лампах, а на транзисторах. Ксюша радостно улыбалась, словно личный комплимент получила.

Как ни сладко жилось Леве в Санлюбе, как ни опекали его женщины, как ни развлекали мужчины, существовала одна проблема, болезненная и печальная. У Левы не было друзей среди сверстников. Он пытался завязать отношения с детьми, что жили в поселке, но после двух попыток отказался от идеи. Девочка из первого по счету дома на предложение пойти вместе на речку ответила.

– Мне родители не разрешают с тобой дружить, потому что твои мамы больные на всю голову.

Мальчик из другого дома прогнал Леву без объяснений:

– Катись отсюда!

Поэтому, когда Олег сказал, что привезет на выходные сына, Лева задохнулся от восхищения и три дня находился в волнении большем, чем перед свиданием с Ланой. Он мечтал и строил планы, как они с Женей будут разговаривать, гулять, спорить. Лева заочно и пылко полюбил Женю. Сын Олега представлялся ему благородным рыцарем и джентльменом высшей пробы. Лева заранее был готов на второстепенные роли, только бы Женя снизошел до дружбы и общения с ним.

Марк напрасно переживал, что ранняя сексуальность сына в Санатории для влюбленных, где три пары хоть и не на глазах, но усиленно практикуют это самое занятие, расцветет пышным цветом. Половые проблемы Левы никак не ассоциировались со взрослыми, которые были, во-первых, староваты для любви, а во-вторых, вряд ли умели правильно целоваться. Его мама – определенно, а Тюполь и Тексю – наверняка. Кроме того, желание дружбы было у Левы давним и намного более острым, чем потребность еще раз испытать коловращение в паху.

Долго не засыпая, Лева готовил слова, фразы, развернутые тезисы для встречи с Женей. Ему казалось, что, только поразив, пусть слегка, личность, намного его превосходящую, он сможет рассчитывать на внимание и заинтересованность.

Женя рос дворовым мальчишкой. На год младше Левы, на голову выше и значительно крепче физически. Учился Женя на нетвердые тройки, большую часть жизни провел на улице – в компаниях таких же обормотов. Их главной утехой было победить себе подобных из соседнего двора, уважали они только силу. Женя унаследовал от матери вздорный характер, потребность в смуте и во врагах, которых после короткой победоносной борьбы (чаще впятером на одного) можно заставить землю есть.