Школа добродетели

Сара села, взяла кусок хлеба с маслом, потом положила его на стол. Элспет Макран стояла спиной к очагу и смотрела на Эдварда своими сверкающими увеличенными глазами. На ней была синяя юбка в клетку и потертый твидовый жакет, а вельветовые брюки, заправленные в высокие носки, казались бриджами. Когда ее лицо не выражало сильных эмоций (что случалось довольно редко), оно могло показаться привлекательным, даже красивым.

— Значит, вы Эдвард Бэлтрам.

— Так ты и вправду приехал в Сигард? — спросила Сара.

Она примостилась на краешке стула, ее короткая юбка задралась, обнажая тощие голые ноги; пятки у нее были маленькие и грязные. Маленькое подвижное лицо горело от возбуждения, рот был приоткрыт, губы непроизвольно исказились в ухмылке.

— Да.

— Но почему? Каким образом?

— Почему бы нет? Меня пригласили, написали письмо. А вот ты… почему ты здесь? Я понятия не имел…

— Объяснение очень простое, — сказала Элспет Макран. — Я знала вашу мать, Хлою Уорристон.

— Здесь было любовное гнездышко Джесса и Хлои, — сообщила Сара. — Может, тебя и зачали здесь, в этой спальне!

— Этот дом принадлежал Джессу?

— Нет, — ответила Элспет Макран, — он был заброшен, когда железная дорога прекратила существование, и Джесс им пользовался. Потом, когда он бросил Хлою, она короткое время жила здесь со мной.

— С вами?

— Я была близкой подругой Хлои. Она так страдала, и я приехала к ней. Потом она вышла за этого негодяя Гарри Кьюно.

— Он не негодяй.

— Хлоя была очень невезучая девушка. Мне понравилось это место, и, когда железная дорога выставила дом на продажу, я его купила.

— Она его купила, чтобы досадить Джессу, — вставила Сара. — Она ненавидит Джесса.

— Так вы знаете моего отца, — проговорил Эдвард.

— Я его никогда не видела, — сказала Элспет Макран, — но немало наслышана о нем, и меня удивляет, что вы находитесь в его доме.

— Он мой отец, — ответил Эдвард, — и я его люблю.

— Это просто ерунда, — отрезала Элспет Макран.

— Мама ненавидит мужчин, — сообщила Сара. — Ничего личного.

— Прежде вы его никогда не видели, а теперь он превратился в косноязычного идиота.

— Женщине нужна рыба, как мужчине — велосипед[53]

,— сказала Сара.

— Он не идиот, — возразил Эдвард.

— И потом, я слышала, что он умирает из-за отсутствия медицинской помощи.

— Эдвард, присядь, пожалуйста, — сказала Сара. — Можно ему сесть, мама? Или ты думаешь, что ему лучше уйти? Сядь там.

Она показала на стул у стола. Эдвард сел за стол и обратился к Саре:

— Ты мне никогда не говорила…

— Об этом доме? Говорила. Но ты не обратил внимания.

— Похоже, «обращать внимание» — не самая сильная сторона Эдварда, — заметила мать Сары.

— Да, теперь я вспомнил, только ты не говорила, что это так близко…

— А с чего я должна была это говорить? Я и представить себе не могла, что ты заявишься в Сигард. А этот коттедж всегда был тайным местом, Элспет не хотела, чтобы о нем знали.

— И почему же они пригласили вас? — поинтересовалась Элспет. — Кто вам написал?

— Матушка Мэй… то есть миссис Бэлтрам…

— «Матушка Мэй»!

— Так мы ее называем.

— Вы хотите сказать — вы и эти придурочные девчонки.

— Они мои сестры и…

— Я хочу их увидеть, — сказала Сара, — я хочу увидеть их всех, я сгораю от любопытства. Ты можешь пригласить меня на чай?

— Я запрещаю тебе перешагивать порог их проклятого дома, — сказала Элспет. — Это место заражено злом и безумием. Вы наверняка должны это чувствовать, или вы уже тоже рехнулись?

— Там не зло, — сказал Эдвард. — Там странное место. Вы его не знаете и не можете понять. Там есть что-то доброе и невинное.

— А что говорилось в письме?

— В письме миссис Бэлтрам? Мне бы хотелось, чтобы вы перестали задавать мне вопросы.

— Что говорилось в письме?

— Она просила меня приехать. Она писала, что прочла в газете о моем печальном случае…

— Она именно так и написала? Это забавно! Вы, наверное, были сильно не в себе, когда приняли такое приглашение. Я уж не говорю о том, что Джесс относился к вашей матери так, словно она — грязь под ногами. И для чего, по-вашему, они вас пригласили?

— Они сочувствуют мне. Ну а как вы думаете, для чего?

Элспет Макран улыбнулась, обнажив белейшие протезы.

— Не знаю. Но можете не сомневаться — не ради вашего блага. Вы, надеюсь, не считаете, что это идея старого идиота? Он давно потерял разум.

— Не нужно быть такой агрессивной, ма, — сказала Сара. — А то доведешь бедного Эдварда до слез.

— Не доведет, — сказал Эдвард. — Ну, я, пожалуй, пойду. Я только хотел узнать, как пройти к морю.

— Как пройти к морю!

— Я думаю, если идти по железной дороге…

Элспет и Сара посмотрели друг на друга. Сара вскочила на ноги.

— Позвать ее?

— Зови, — разрешила Элспет. — Она все равно слышала наш разговор. Так пусть теперь посмотрит на него. Вдруг ей поможет, если она увидит того…

Сара открыла дверь. Девушка, которую Эдвард видел сегодня уже дважды, вошла в комнату. Эдвард встал.

— Это Бренда Уилсден, — сказала Элспет. — Сестра Марка.

— Ее все зовут Брауни, — добавила Сара. — Брауни, это Эдвард Бэлтрам.