Школа двойников

– Парень, сейчас нет времени. Уже на самом деле нет времени! Ты влез в эту историю, а потом в этот дом, и девушку за собой притащил. Теперь надо думать, как выбираться.

– А чего тут думать? Стены крепкие, двери-окна закрыты. Не о чем думать!

– Я вижу и стены и двери, но рассчитывать нам больше не на что. Они слышали наш разговор. Знают, кто я, кто вы. Знают, что мы раньше знакомы не были и действовать согласованно у нас не было возможности. Ты, конечно, очень убедительно наплела про телевизионную службу безопасности. Но, увы… – Георгий развел руками. – У нас есть небольшой временной люфт. Они будут думать, успел ли я что-нибудь передать своему руководству. Но, думаю, быстро сообразят, что ничегошеньки я не успел. Мой сотовый там же, где и пистолет. Так что…

– А что тут можно придумать? – подала голос Лизавета.

– Не знаю… – Георгий встал, разбежался и с размаху ударил плечом в стену. Опять отошел к центру комнаты, потирая плечо.

– Дверь стальная, стены капитальные. Лазеек нет…

Лизавету вдруг осенило, она вспомнила одно из приключений студенческой поры.

– Попробуйте толкнуть печь, здесь же только половина, другая – в той комнате, она, может, не очень крепко закреплена…

– Печь? – Георгий опять закусил щеку. – А чем черт не шутит!

Он разбежался и врезался плечом в железную обшивку печки.

– Качнулась, дьявольщина! Качнулась! – Он повторил попытку.

Теперь и Саша, и Лизавета заметили, что печка хотя и стоит, но не очень прочно.

– Давай-ка, парень, раз ты спецназовец, вместе!

Мужчины разбежались и ударили вдвоем. Потом еще раз. И еще. С потолка посыпалась известка. Появилась довольно широкая щель. Наверху печь никак не была закреплена. Еще удар, и разъехались обои. Еще… и печь провалилась в соседнюю комнату, открыв довольно широкий проход.

Первым туда бросился Георгий. Потом Саша. Последней была Лизавета.

Комната, в которой они оказались, почти ничем не отличалась от первой. Только обои другие, не желтые, а голубые. Окон – два, но они точно так же замурованы кирпичом. Зато дверь не стальная, а обычная, деревянная. Вдоль стен стоят какие-то бидоны и канистры.

Георгий так же решительно бросился к двери и подергал за ручку. Заперто…

– Ты, конечно, можешь пробить лбом стенку тюремной камеры… Ну и куда ты попадешь? В другую камеру! Станислав Ежи Лец… Надо слушаться умных людей! – С этими словами Саша бессильно опустился на пол.

– Ценю умение шутить в трудных обстоятельствах… – процедил, не разжимая губ, Георгий, потом подошел к канистрам и свинтил у одной из них крышку. Принюхался, окунул палец в прозрачную жидкость. В комнате запахло бензином.

– Где мое пальто?

– Там… На полу лежит… – машинально ответила Лизавета, застывшая возле рухнувшей печки.

Вникнуть как следует в происходящее она не могла. Уж больно стремительным был переход от безумной надежды, когда печка упала и открыла выход, к отчаянию, когда выяснилось, что они просто сменили один каземат на другой, ничуть не более комфортабельный. Георгий отстранил ее и шагнул в провал. Вернулся он буквально через секунду, держа в руках пальто.

– А, волшебная накидка… Дай сигарету! – Саша пристроился возле канистр.

– Здесь как на бензоколонке – курить нельзя!

– Чихать я хотел на их правила противопожарной безопасности, пусть все горит синим огнем!

– Первым сгоришь ты. Мы с тобой, как лисицы в курятнике.

Лизавета удивленно посмотрела на Георгия. Загадочная личность. Замысловатый шрам, служба не то в ФСБ, не то в военной разведке, потрясающее умение владеть собой и вот это наивное, выученное в детстве присловье – лисицы в курятнике.

– Ну и сгорим, быстрая смерть вместо медленной. Не вижу принципиальной разницы. – Саша расслабленно раскинулся на полу, вольно разбросал руки и ноги. Казалось, ему глубоко и искренне на все начихать. Он походил на живую иллюстрацию к популярной когда-то песне модной когда-то рок-группы, песня называлась: «Буду умирать молодым».

– Ты что-то совсем раскис. А ну встань! – Георгий подхватил Маневича под мышки и выволок на середину комнаты. – Веди себя как мужчина! Где ты там служил, не знаю, но веди себя как мужик, кондотьер сопливый!

– Пусти, дурак! – Саша принялся отбиваться – сначала вяло, а потом и всерьез. – Ты, что ли, подраться хочешь? Нарываешься?

– Это ты нарываешься на серию легких пощечин. Именно так приводят в чувство слабонервных! Посмотри на Елизавету Алексеевну. Держится в миллион раз лучше тебя!

Это был явный и беззастенчивый комплимент. На самом деле Лизавета тоже сникла. Правы психологи, утверждающие, что к перегрузкам следует готовиться. Причем просто напряженный рабочий график и сумасшедший жизненный ритм вовсе не могут заменить целенаправленный психологический тренинг.

Георгий наконец отпустил Маневича.

– Хватит прохлаждаться, помоги. – Он схватил ближайшую канистру и потащил через лаз в комнату с железной дверью. – Давай, давай!

Саша, и не подумавший сдвинуться с места, прокомментировал: