Школа гейш

Поморщившись, генерал вспомнил, как ковыляли служанки в их доме после очередного наказания. Отец не терпел ни малейшего неповиновения и не признавал оправданий. Все слуги знали, что наказание за проступок будет жестоким.

— Думаю, мы обойдемся без палок, — задумчиво протянул Такухати, и наставница Оикава вздрогнула от предвкушающей улыбки на лице директора.

Глава 5 ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Мия подняла руку, но не успела даже постучать. Дверь отъехала в сторону.

— Вы хотели меня видеть?

Это прозвучало так невинно — «хотели видеть». Мия догадывалась, зачем Такухати позвал ее. Но сказать вслух: «Вы собирались меня наказать?» — было выше ее сил.

Стоявший на пороге директор кивнул:

— Входи, лучшая ученица.

Она поежилась, сняла сандалии и робко шагнула за порог.

Мия уже бывала в домике директора, но раньше, до того, как в «Медовом лотосе» появился Акио Такухати.

Обстановка внутри неуловимо изменилась. Исчезла икебана в углу, миниатюры на стенах и вышитые подушечки, но появилась стойка с оружием. Не пахло больше ароматическими маслами. На стене висел кинжал со странным волнистым лезвием, похожим на застывший язык пламени, а на низеньком столике у стены стоял медный чайник. В воздухе ощущался еле заметный запах чая — чуть сладковатый и отдающий молоком.

— Хочешь чаю?

Доброжелательность его тона напугала. Мия не знала, как вести себя. Она была готова к тому, что директор разгневан. Но Такухати, казалось, пребывал в хорошем расположении духа, даже голос его, обычно резкий, звучал вкрадчиво.

Мия нерешительно кивнула. Она не хотела пить, но чаепитие позволяло оттянуть страшный момент.

А может, после приятной беседы Такухати сжалится и отпустит Мию?

Что он вообще собирается делать? Какое наказание за оплошность приготовил для нее?

Она села, наблюдая, как директор достает вторую чашку. Самханский фарфор — белый и тонкий, как лист бумаги. Из горлышка полилась бледно-желтая жидкость. Мия подняла изумленный взгляд на самурая:

— Это чай?

Он снисходительно улыбнулся:

— Чай. Молочный оолонг из Самхана. Попробуй, это вкусно.

Несмотря на странный цвет, напиток оказался действительно вкусным. Почти лишенный горечи и терпкости, легкий, с молочным послевкусием.

— Один из плюсов мира, — сказал Такухати, смакуя вкус чая. — Скоро будет больше самханских товаров.

Сердце в груди Мии дернулось и быстро застучало.

— Будет мир?

Он покосился на нее, словно удивляясь радости, звучащей в голосе девушки.

— Как медленно доходят новости в провинцию! Сёгун выдает свою двоюродную сестру за самханского принца. — Губы генерала скривила циничная усмешка. — Думаю, дети огня надеются на бескровную смену династии. У Ясукаты до сих пор нет наследника.

Рассуждения о правителях мало затронули Мию. Она думала только о том, что будет мир, а это значит, пропасть, разделившая ее и Джина, станет чуть меньше. И она, уехав с самханцем на материк, не будет чувствовать себя предательницей.

Мысли от политики перескочили к случившемуся в купальне. В тот вечер она пыталась рассказать Такухати о своих подозрениях, но сейчас, когда воспоминания чуть поблекли, все происшедшее казалось сном — нелепым и диким, какими часто бывают сны. Мия уже не была так уверена в собственной вине. Возможно, ей просто показалось. Возможно, остальные девочки видели и чувствовали то же самое, но каждая промолчала, чтобы не чувствовать себя глупо.

Такухати — маг, он должен знать, почему открылись врата.

— Потому, что мир полон жадных дураков, не желающих знать своего места, — ответил директор, наливая себе еще чая. — Прошлый маг школы открывал врата в Дзигоку,[Японский аналог ада, обиталище демонов.] пытаясь получить больше силы. Причем делал это как раз в купальне. Я нашел затертые следы прежних ритуалов. Однажды открытую дверь распахнуть куда проще. — Такухати скривил губы. — Себя убил, чуть жену не угробил и вас…

Он не стал продолжать, но Мия вздрогнула. Перед глазами встала уродливая оскаленная харя, от которой несло мертвечиной.

— Себя убил? — нерешительно переспросила она.

Директор кивнул:

— По словам следователя, который осматривал тело, на нем следы воздействия демона. — Он усмехнулся. — Это не отменяет вашей вины, Мия. Я не знаю, в ком из вас спит магия. Скорее всего, это воровка — в ее предках были самураи. Мне не интересно. Я просто хочу, чтобы ты и другие майко поняли: правилам и приказам нужно следовать беспрекословно. И я не уверен, что уже назначенного наказания достаточно, чтобы донести это до тебя.

Вот оно! Он сам заговорил о наказании. Мия допила чай, дрожащей рукой отставила чашку и сглотнула.

Приказом директора для выпускниц отменили ежегодную поездку в Мисаву на праздник кукол. Кроме того, всем майко в наказание за гадание была назначена тяжелая работа после занятий и до сигнала отхода ко сну. Из-за нее у Мии уже третий день не получалось выбраться к заброшенному храму. Она боялась, что Джин не выдержит и придет за ней сюда. Или еще хуже — подумает, будто она решила остаться, и уйдет один.